Вверх тормашками в наоборот

— Вот зараза! — выругалась, взвыв и отплёвывая песок: левую коленку разбила в кровь и ободрала ладони. — Геллан меня убьёт… — уж не знаю, зачем я разговаривала сама с собой. Наверное, от боли и испуга: на грязных джинсах выступило красное пятно.

— Ну и фиг с ним, — это была чистой воды бравада.

Из сумки я достала полотенце, стыренное вместе с едой, и туго примотала его к колену. Ну уж нет. Раз я сюда попала — только вперёд! Я похромала вдоль берега и вскоре напрочь забыла о разбитой коленке и ободранных руках.

Белый песок. Белый-белый, как чистый снег. Крупный, зернистый блестящий, он походил на каменную соль. Доползшие ветви "ив" устремлялись к воде. Страшно даже подумать, в скольких метрах исчисляется их длина! На берегу пригрелись валуны. Белые, гладкие, холодные на ощупь. Некоторые покрыты разноцветными извилинами, как слоёный пирог. Я водила пальцами по этим неровным кольцам и улыбалась.

На водную гладь смотрела издали, не решаясь приблизиться и посмотреть в спокойные воды. Случай с ухайлой научил меня избегать отражательных поверхностей: как бы не засмотреться по старой привычке и не вызвать снова какую-нибудь тварь…

Я брела и брела, трогала всё подряд, набрала полсумки каких-то камешков, которые показались мне интересными: по идее, их можно приспособить для рукоделия. Или украсить шкуры… толком не придумала, мысли в голове лишь крутились, как пропеллеры…

Второй раз я упала, зацепившись большим пальцем за неприметный камень. Упала, в общем, удачно, не повезло лишь пальцу. От боли потемнело в глазах. Хорошо, никто не слышал, что я несла, подвывая, сквозь сцепленные зубы. Меня даже не остановили странные звуки. Меня, наверное, в это мгновение никто не мог остановить, потому что я ничего не видела, ничего не слышала, а только выла дурным голосом, ругалась, баюкая зажатый прямо с сапогом палец-страдалец…

А когда увидела и услышала — уже было поздно…

Глава 36. Кто такой Дирмарр. Дара

Он пёр прямо на меня, царапая песок когтями, извивался шеей, хвостом и мелко подёргивал тушей, как недовольный чем-то кот. Разинутая пасть изрыгнула хриплое шипение, а я немедленно начала отползать на пятой точке назад.

Вскочить на ноги не успевала, понимала, что мне каюк, но инстинкт самосохранения заставлял двигаться. Тварь скребла когтями — я двигала задницей, помогая себе ногами. Расстояние катастрофически уменьшалось.

Хотелось закрыть глаза, тявкнуть жалобное: "Мама!" и прикрыть голову руками. Вместо этого я продолжала протирать гляделки о чешуйчатого рептилоида и пятиться. Такого позорного отступления ещё не знала история Зеосса, хотя это спорный момент.

— Что ты от меня хочешь? — взвизгнула я, ни на что особо не надеясь, но тварь остановилась и повела ухом, будто прислушиваясь. И тогда меня прорвало:

— И вообще, что за манера — пугать гостей? Сидишь тут, мхом зарос, тебе даже поговорить не с кем! Радовался бы, но нет, прёшь танком, чешуя безмозглая, так и раздавить недолго! А если сожрать надумал, то жри, жри, скотина! Только учти: я несъедобная, и у тебя обязательно будет изжога, несварение, понос, золотуха и аллергия!

Сама не понимаю, откуда бралась вся эта чушь, но заткнуть меня в этот момент было невозможно. Сами понимаете: от страха ещё и не на такое можно сподобиться, а от моих воплей туша двигаться перестала, поэтому я решила не останавливаться.

— Тебе не стыдно?! Кто вообще учил тебя пасть открывать и зубы показывать? Ладно бы, еще улыбался, так нет!

Туша неуклюже шлёпнулась на песок, сложила лапы и положила на них голову. Ей-богу, как собака. Змей Горыныч смотрел на меня из-под тяжёлых век тускло, не мигая, даже устало как-то.

— Ты кто вообще такой?! Кем ты себя возомнил?!

Я хотела ещё что-то сказать, но уже не смогла: внутри что-то колыхнулось; где-то чуть выше желудка — толчок, а в голове хриплый выдох:

— Дирмаааааааррррр

Я сидела с открытым ртом. Тварь нашорошила уши и приподняла голову. Тускло блеснули глаза.

— Слышиишшшшь… — то ли спрашивала, то ли утверждала.

— Слышу, конечно, — я решила не молчать. Мало ли?

— Боишшшшьсяяяя, — опять спрашивает? Утверждает?

— Боюсь, я что, дура, не бояться. Ты себя в зеркале видел?

Рептилоид опять встрепенулся. Страшно блеснули острые зубья. Он что, ржёт, что ли?..

— Слушай, Дирмарр… Может, я пойду, а?..

Туша скребнула когтями по песку.

— У меня тут это… коленка разбита и палец сломан, наверное…

Яростный скребок лапой. Только песок во все стороны брызнул.

— Тогда съешь меня быстро. Чтобы я ничего не почувствовала, — вздохнула я, никак не желая умирать.

Тусклые глаза следят за мной неотрывно.

— Вернёшшшшьссся?..

Я не могла поверить своим ушам. Или чем я там слышала этот хриплый шёпот.

— Мне это… удирать очень тяжело, — честно призналась я. — Следят за мной, понимаешь? Я тут вроде как чужая, свалилась из мусорки.

— Поговорррии.

— Да я и так говорю, — сказала и немного отползла на попе назад. — Ты лежи так, ладно? А то видон у тебя тот ещё. Не для слабонервных. То-то Ушан не захотел вниз спускаться. Ты небось всех тут распугал?

Дирмарр мотнул головой.