Вводное слово в искусство перевода

Но вот эта необходимость, а именно учитывать локтевые связи между предложениями, уже является задачей последнего четвертого подсоответствия, именно соответствия стилистического, что будет рассматриваться в своем месте. Тем не менее здесь приходится привлечь эту особенность для того, чтобы показать, как нужно сообразовывать перевод фразы-фрагмента с общим текстом для того, чтобы перевод был правильным.

Поэтому для указанной выше частушки более правильный перевод должен иметь вид:

Vi, knabinoj, ĝoju plej:
Kun amatoj en minej',
Sed mi tristu: ĉar karul'
Stukas tage kun la trul'.

Но на уровне фразеологического соответствия можно считать уже и первый вариант вполне приемлемым, имея в виду, что окончательный смысл и надлежащий лоск для всей работы можно отработать и навести только на основании всех предыдущих и последующих требований. И, естественно, выполнение требований стилистического соответствия венчает произведение завершающим «прикосновением руки мастера».

Примеры перевода различных фраз-фрагментов

Само собою разумеется, очень часто встречаются случаи, когда все слова языка Р имеются в словаре языка Э. А главное, все эти слова имеют в точности тот же смысл и то же значение, как в одиночку, так и со своими локтевыми связями. Если переводчик набрел на такую счастливую «жилу», то на таком предложении он может отдохнуть. Ему остается лишь хорошо расположить все слова в группы, чтобы смысл воспринимался непосредственно без необходимости для читателя или слушателя еще что-то в уме переставлять и согласовывать. Особенности эсперанто (почти полное отсутствие флексий) дают возможность только при ясном составе и четком расположении групп в предложении достичь легкости восприятия и ясности смысла. Обо всем этом еще будет более подробная речь в последней главе.

Что же предопределяет такую необычайную возможность практически дословного перевода, против которого металось и мечется столько громов и молний на всех уровнях переводческих исканий, регламентов и находок?

Это определяется прежде всего базовой простой и однозначной (моносемантичной) лексикой, которая в своем большинстве присуща конкретным объектам, главным образом реалиям, и простейшим общеизвестным абстракциям, имеющимся во всех языках. Это можно назвать чисто формальным явлением или примитивным случаем простого лобового фразеологического соответствия. Вот пример из «Крейцеровой сонаты» Л.Н. Толстого:

В вагон входили и выходили едущие на короткие расстояния, но трое ехало, как и я, с самого места отхода поезда: некрасивая и немолодая дама, курящая, с измученным лицом, в полумужском пальто, ее знакомый, разговорчивый человек лет сорока, с аккуратными новыми вещами, и еще державшийся особняком небольшого роста господин с порывистыми движениями, еще не старый, но с очевидно преждевременно поседевшими курчавыми волосами и с необыкновенно блестящими глазами, перебегавшими с предмета на предмет.

En la vagonon eniris kaj eliris veturantoj al mallongaj distancoj, sed triopo veturis samkiel mi ekde la starta loko mem de la trajno: nebela kaj nejuna damo, fumanta, kun elturmentita vizaĝo, en duonvira palto, ŝia konatulo, parolema homo, ĉirkaŭkvardekjara, kun akurataj novaj aĵoj, kaj ankoraŭ unu tenanta sin izolite negrandkreska sinjoro kun impetaj movoj, ankoraŭ ne maljuna, sed kun evidente antaŭtempe griziĝintaj krispaj haroj kaj kun neordinare brilantaj okuloj, transkurantaj rigarde de unu objekto al alia.