Ввысь

Сайгер Ввысь

6-ой октябрь 2234 года. Личный…повторяю, ЛИЧНЫЙ дневник Инды – начинающей писательницы с тонкой натурой и видом серийного убийцы. Нет, серьезно. Вы когда-нибудь видели выжившего с бордовым рюкзаком и самодельным мачете с красной ручкой, облаченного в военную форму всю в сердечках? Представьте такую дурочку и вы познакомитесь со мной. Очень приятно! Хотя это же личный дневник, кому я пишу эти строчки… Быть может я тут сдохну от голода, или же какой-то зверь найдёт под одеялом из листьев моё спящее тело и будет рвать мою плоть, пока я осознаю что происходит, в этой холодной осенней ночью. И после моей «героической» кончины, какой-то идиот вроде меня найдёт мою сочинённую нудятину, и с превеликим удовольствием будет наслаждаться изумительным набором и расстановкой слов, которую я соблюдаю не иначе как для объёма написанного мной бреда, чтобы наконец проверить свои навыки писателя, подвисая на высокой вышке, возле огромной заброшенной библиотеки, в возможный день своей смерти.

❶

Итак, интригующее начало подошло к своему завершению, теперь давайте-ка я напишу вам, с чего это всё началось. А началось это неделю назад, во время прогулки вместе с моим плюшевым котиком по имени «Котя». Да, как вы могли заметить, у меня огромный потенциал в выборе имён.

Я бы хотела себе настоящую, домашнюю кошку, но к сожалению им не хватило сил выжить 57 лет назад, и они сгинули, оставив одних, своих ближайших диких родственников, которые мигом смогут вас растерзать и накакать вам в каждую разорванную рану…

Мой Котя многое со мной прошёл, и наверное самое тяжёлое время для него – было моё упоротое детство. Просто скажите мне как… КАК можно одновременно ненавидеть и любить свои детские годы? Это вообще возможно? Или это со мной что-то не так? Не думаю что я ненормальная. Хоть отец и вспоминает постоянно про тот случай, когда я играла роль заботливой мамы.

В роли моего ребёнка, (как оказалось – заложника), был конечно же мой котик. Я нашла его в одной больничной палате, вместе с худощавой мумией ребёнка, которая сдавливала голову моего будущего, неодушевленного друга с одним глазом. Ещё одной, его отличительной особенностью, был обожжённый хвостик. Да и вся палата была будто бы после пожара. Угольно чёрные стены хитро намекали на это. Позже я внушила себе, что черный от объятия огня хвост, на самом деле такое родимое пятно.

Держась за него, я не спеша стала его двигать к себе, стараясь не смотреть на измученный и высохший труп.

Труп смотрел на меня своими большими, безвекими глазами, а я смущённо отводила взгляд. «Она сгорела, когда была в коме» – думала я, будучи уже подростком.

А вот в детстве мои попытки быть хорошей мамой не увенчались успехом. Я уже говорила что отец частенько про это вспоминает? Как-то раз я решила накормить своего бездушного питомца, а тыкая просто его носиком в молоко, мне казалось что он не наедается…ну я вот и решила сделать ему ножиком настоящий ротик, для поглощения пищи.

Я была ребёнком! Что вы ещё хотели? Детям свойственны странности! Тем более таким своеобразным как я. И таких случаев было очень-очень много.

Однако, вас наверное всё ещё интересует, что я делаю на заросшей плесенью и мхом вышке, возле откинутой библиотеки? Что-ж конечно я вам расскажу!

❷

Дело было так! Неделю назад, где-то в полдень, мы с «плюшкой» вышли прогуляться по неухоженному асфальту, который крошится как печенье в постели. Да и вообще, весь мир напоминает мне не заправленную кровать, а крошки, которые истово пытаются протиснуться сквозь плед – это мы, люди. Жалкие объедки, которых нужно хорошенько стряхнуть с пледа, чтобы мир начал свою жизнь заново, без заплесневелых остатков.

Иногда я заскакивала в некоторые дома, которые казались цельнее рядом стоящих, и бродила в не́когда чужих квартирах, ища что-нибудь полезное или красивое. Иногда я даже находила огнестрельное оружие, но как мне объяснили, с засыревшими патронами, оно бесполезно таким древним людям как мы, которые выживают и защищаются исключительно с палками и камнями, из-за своего незнания. Конечно у нас есть боезапасы со времён войны, но это на самый крайний случай.

Всегда было интересно, каким же он будет…этот… крайний случай. Наверное другого сценария и не придумаешь, кроме как нападение других выживших. Таких как Узники.

Тех, чья борьба за жизнь зависит от цели «убить, забрать» (сокращённо У. З), мы называем Узниками, но я лично считаю, что им больше подходит нарицание «Ленивцы». Знаете почему? Потому что это легко! Убить и забрать. Что может быть проще?

Проще только быть убитым!