Читаем Вы. Мы. Они. Истории из обычной необычной жизни полностью

«У меня взрослые дети. Отношения с супругой давно в прошлом, но она замечательный друг».


Так, ну это полная ахинея. Убрали.


«У меня взрослые дети. И я не очень связан обязательствами. За их жизнь и будущее можно не волноваться. Но разве это должно перечеркнуть мои чувства?»


Что должно перечеркнуть чувства? Какая разница что? Ни одна женщина вникать в текст не будет. Звучит же нормально.

– Так ты будешь кофе или нет?


«Тогда на вечеринке, знаете, что мне захотелось больше всего?»


Что захотелось, глядя на ее сиськи, ежу понятно, но писать об этом не стоит.


«Тогда на вечеринке, как вы думаете, что мне захотелось больше всего? Именно в ту секунду, когда вы так просто произнесли ваше имя – Люба. Да, да. Я вам скажу… Я представил себе вечер где-нибудь на юге Франции или Италии. Вы в длинном белом платье, с оголенной спиной. Мы танцуем что-то медленное под Джо Дассена».


Написать по-французски? Скажет, выпендривается. Оставить по-русски? Как-то по-идиотски выглядит.


«Мы танцуем с вами под чарующие звуки какой-нибудь медленной романтичной итальянской музыки из шестидесятых, ваша рука на моем плече, а прядь волос легким бризом бьется о мою щеку».


С ума сойти. Я бы сам себе дал после такого письма.


«Не смейтесь надо мной. Пожалуйста».


Бред! Вычеркиваем.


«Шальная мысль посетила меня сегодня утром».


О! «Шальная мысль» – это хорошо. Это по-пацански. И девочкам нравится. Теперь главное. Собственно, ради чего все и затевалось:


«До лета еще далеко, однако вчера произошло непредвиденное».


В отношениях с новым объектом должна быть интрига.


«Мне по делам очень срочно нужно вылететь в Париж на несколько дней. Я обычно останавливаюсь в отеле George V. Эта гостиница из сети Four Seasons».


Вот здесь названия только по-латыни. Это понятно. Кстати, гостиница такого уровня – неубиваемая карта. Должна клюнуть. Продолжим.


«Отель находится недалеко от самых респектабельных торговых улиц великого города. Я буду занят всего два-три часа в день, но, чтобы вы не скучали, я оставлю вам кредитную карточку. Пройдетесь по всяким шанелям?»


Сто процентов клюнет. Пари?


«Я неплохо знаю Париж, и мы могли бы там чуть-чуть погулять. Например, по Латинскому кварталу. Старый Париж еще не испортили. Рестораны на вечер мне закажут местные друзья. Я лично не люблю туристические места. А вы?»


Абзац с хитринкой. Предполагается, что Люба уже ответила положительно, и даме только остается вменяемо отреагировать. Типа: «Это так неожиданно. Хотя почему нет?»


«Моя ассистентка позвонит вам завтра днем, и, если вы согласны, перешлите ей ваш паспорт. Конечно, копию. Она же и приобретет билеты нам обоим, и закажет гостиницу. Все-таки George V? Или у вас есть другие предпочтения? Скажите – я все сделаю».


Ерунда. Последнюю фразу надо поменять.


«Если так – дайте знать. Я дам соответствующие распоряжения».


Все? Нет, не все. Нужен мягкий заключительный аккорд.


«Нежно обнимаю вас». Подпись.


Не пойдет. «Нежно» как-то пока лишнее. Может быть, просто «Обнимаю»? Подпись.


«Обнимаю вас. Ваш и только». Подпись.


Перейти на страницу:

Все книги серии Подарочные издания. Психология

Running Man. Как бег помог мне победить внутренних демонов
Running Man. Как бег помог мне победить внутренних демонов

Я пробежал марафон в тюрьме и Сахару от края до края.Преодолевал сотни километров на ультрамарафонах, участвовал в десятках приключенческих гонок.Меня преследовали разъяренные крокодилы, глодали пиявки и обливали пометом летучие мыши.Я засыпал на велосипеде, просыпался с тарантулом в спальном мешке и свисал на веревке со скалы.Я натирал мозоли размером с теннисный мяч. Бежал без сна и еды по несколько суток.Бег был моим наказанием и моим спасением. Он помог мне преодолеть зависимость от алкоголя и наркотиков, почувствовать настоящую боль и узнать истинное исцеление.Меня называли «бегущий человек», и я должен был совершать безумные поступки, чтобы оставаться трезвым.«История о том, что самый сложный и изнурительный ультрамарафон – это побег от собственных демонов. Бывший наркоман и алкоголик Чарли Энгл рассказывает, как вернул контроль над собственной жизнью, найдя источник силы не в любви, семье или религии, а в такой банальной и непритязательной практике, как бег».КСЕНИЯ АФАНАСЬЕВА. руководитель внешних коммуникаций «Бегового сообщества».«Никогда раньше не задумывалась, как сильная зависимость может изменить жизнь или подчинить ее себе. Чарли Энгл рассказывает словно две истории про одну зависимость: мучительную от наркотиков и алкоголя и спасительную от бега. Обе истории шокирующие, но первая пугает, а вторая вызывает мурашки восторга».АЛЕКСАНДРА БОЯРСКАЯ, креативный консультант Nike.

Чарли Энгл

Биографии и Мемуары / Публицистика / Документальное
Звездные войны. Психология киновселенной
Звездные войны. Психология киновселенной

Трудно отыскать современного жителя планеты, который не знает, как джедаи желают друг другу удачи. С фразой «Да пребудет с тобой сила!» мы осознаем, насколько широкое распространение получила сага. И вышло это не случайно. В легендарном кино зритель наблюдает целый калейдоскоп событий, вечную борьбу добра и зла и долгожданный триумф добра. И, как ни странно, каждый из нас находит себя в истории «Звездных войн», невольно проводя параллели с тем или иным персонажем. С книгой, которую вы сейчас держите в руках, вам предстоит совершить увлекательное путешествие в тайны глубинного подсознания, вспомнить самые яркие моменты звездной саги и разобраться во всем, что до сих пор оставалось загадкой. «Звездные войны. Психология киновселенной» поможет раскрыть тайные послания Джорджа Лукаса, зашифрованные в культовом кино.

Коллектив авторов

Психология и психотерапия

Похожие книги

Актерская книга
Актерская книга

"Для чего наш брат актер пишет мемуарные книги?" — задается вопросом Михаил Козаков и отвечает себе и другим так, как он понимает и чувствует: "Если что-либо пережитое не сыграно, не поставлено, не охвачено хотя бы на страницах дневника, оно как бы и не существовало вовсе. А так как актер профессия зависимая, зависящая от пьесы, сценария, денег на фильм или спектакль, то некоторым из нас ничего не остается, как писать: кто, что и как умеет. Доиграть несыгранное, поставить ненаписанное, пропеть, прохрипеть, проорать, прошептать, продумать, переболеть, освободиться от боли". Козаков написал книгу-воспоминание, книгу-размышление, книгу-исповедь. Автор порою очень резок в своих суждениях, порою ядовито саркастичен, порою щемяще беззащитен, порою весьма спорен. Но всегда безоговорочно искренен.

Михаил Михайлович Козаков

Биографии и Мемуары / Документальное