Вы найдете это в библиотеке

Он встал и пошел открывать дверь. Прямо в дверях я передал ему пакет с мандаринами.

— Это наши родственники прислали мандарины из Эхимэ. Пожалуйста, угощайтесь.

— Спасибо большое, — с этими словами Эбигава взял мандарины.

За его спиной работал монитор. На нем было изображение с камер наблюдения. Вот на что он смотрел. Эбигава спросил меня:

— Гонно-сан, а вы любите мармелад ёкан?

— Ну, в общем, да.

— Вчера мне принесли, а я не очень люблю мармелад из бобов. Вы меня выручите, если заберете. Подождите секундочку.

Наверное, это его тоже кто-то за что-то благодарил. Разные, выходит, он подарки получает. А вдруг он и мандарины тоже не любит?

Пока я думал об этом, Эбигава отвернулся и вошел в комнату. Я впервые заглянул в комнату консьержа, она оказалась гораздо больше, чем я думал. Когда смотришь со стороны коридора, кажется, там места только-только, чтобы один человек сидел, а внутри, оказалось, и небольшая раковина есть, и стеллаж.

А еще стойка, на которой папки, куча документов на столе, белая доска на стене. Прекрасный офис.

И перед глазами большое окно.

— Окно… — прошептал я непроизвольно.

Эбигава вернулся с бумажным пакетом из кондитерской, специализирующейся на японских сладостях вагаси. Получив пакет, я сказал:

— Извините, что заглянул. Просто интересно, в чем заключается работа консьержа. Я вот тоже ушел на пенсию, времени много, подумывал, вдруг найду подходящее место…

Я сказал первое, что пришло на ум, но, когда произнес вслух, понял, что это не такая уж и плохая идея. Если физически здоров и у тебя много свободного времени, то вместо того, чтобы мучиться без дела, можно вновь поработать. Я ведь это прекрасно понимал.

Однако прежде я был только служащим; придумать, где бы я мог поработать, будучи пенсионером, я не мог. Поэтому и не стал уходить в шестьдесят, а запросил продления трудового контракта до шестидесяти пяти.

Эбигава пригласил в комнату, и я вошел.

— По правилам сюда нельзя заходить жильцам. Вдруг вас спросят, скажите, что спрашивали совета об улучшении работы домового комитета.

Некоторое время Эбигава рассказывал мне про работу консьержа. О его обязанностях, часовой оплате, как набираются такие сотрудники. Он был на год старше меня.

Между тем за его окошком проходили люди — кто туда, кто обратно.

Жильцы, посетители, курьеры.

Дети, взрослые, старики.

Наблюдая за этим, я вспомнил стихотворение «Окно».

То нахлынет волна

То назад отойдет

Так Эбигава каждый день из своего окошка наблюдает за волнами людей.

Каждый день это повторяется из раза в раз, проходят волны человеческих судеб.

— Разные люди проходят мимо, — сказал я.

— Да, это удивительно, хотя мы разделены лишь стеклом, словно бы оно делит мир на тот и этот. Словно бы я в океанариуме смотрю на рыбок, плавающих в аквариуме. Хотя людям по ту сторону, наверное, кажется, что комната консьержа — это маленький аквариум.

Эбигава рассмеялся.

Да, это, наверное, так и есть. Неорганическое стекло полностью блокирует ощущение живого.

Совсем недавно рядом со входом в дом я видел молодую пару, которая громко ссорилась. Наверное, из-за стекла кажется, что человек за ним не может вас слышать. Заметив меня, они прекратили разговор, но Эбигава, скорее всего, слышал всю их ссору.

Бабушка со сгорбленной спиной медленно прошла мимо к выходу. Она посмотрела сюда и слегка поклонилась. Вслед за Эбигавой я тоже поклонился в ответ. Я уже встречал ее, но не знал, на каком этаже она живет. Эбигава сказал:

— О, отлично. И сегодня она вышла на улицу. Почти всегда проходит в одно и то же время. Живет одна, я беспокоюсь за нее. Я некоторое время работал массажистом, по походке могу понять, что у человека болит.

Я удивился.

— Эбигава-сан, вы не только занимались ремонтом велосипедов, но и работали массажистом?

Эбигава рассмеялся.

— Да, много профессий сменил. У меня такой характер, только захочется что-то попробовать, уже остановить себя не могу.

— Ничего себе… Но ведь все эти навыки потом могут пригодиться, так что это просто замечательно.

Увидев мое восхищение, Эбигава ответил:

— Но я никогда не думал, пригодится ли это в будущем или нет, когда начинал новое дело. Главное — захотеть что-то от всего сердца, и одно это уже может быть веской причиной начать новое дело.

Захотеть что-то от всего сердца.

Интересно, было ли такое в моей жизни? Эбигава продолжил:

— Сколько же я работ сменил. Был служащим в нескольких компаниях. На целлюлозно-бумажной фабрике работал уборщиком. Страховым агентом. Мастером по ремонту велосипедов. Поваром в лапшичной. А еще занимался антиквариатом.

— Работали в антикварном магазине? Вот это да.

Эбигава слегка скривился, но при этом радостно сказал: