Вы сотворили нас

«Сомневаюсь, — вспоминал Гордон Р. Диксон, — чтобы на собраниях этого общества присутствовало когда-нибудь больше полутора десятков человек. Когда мы встречались в доме Клиффа, его жена Агнес, которую все звали Кэй, водружала на стол подносы с горами сандвичей, исчезавших столь же молниеносно, как появлялись. Их дом являлся неиссякаемым источником всех тех повествований о собаках, которыми так богаты рассказы и романы Клиффа, особенно его великолепный «Город». У них с Кэй был прекрасный друг, черный пес по имени Скуанчфут, который являлся не только членом их семьи, но и членом нашего общества, что удостоверялось надлежащей записью в протоколах. Он даже вел собственную колонку в местных фэнзинах.

Клифф часто приносил на заседания рукописи своих новых рассказов и читал их, а последующее обсуждение превращало встречи любителей в настоящую литературную студию и было интересно и приятно всем, а не только тем из нас, кто и сам пробовал силы, на этой стезе».

Как хорошо мне знакома такая обстановка — и по встречам ленинградских фантастов, проводившимся в начале шестидесятых в гостиной журнала «Звезда», и по семинару, который вел в начале семидесятых Илья Варшавский, и по регулярным «торбормотникам» (от Кэрролова Торбормота), на которые четверть века назад собирались у меня молодые (тогда!) питерские фантасты и критики — Александр Щербаков, Ольга Ларионова, Анатолий Братиков, однофамильцы Дмитрий и Борис Романовские, Игорь Смирнов и некоторые другие. Разумеется, нашей докторской колбасе до миннесотской ветчины было далеко, однако бутерброды с нею исчезали столь же стремительно; да и рассказов читалось не меньше…

В годы Второй мировой войны Миннеаполисское общество фантастики приостановило свою деятельность — большинству его членов пришлось надеть форму, да и вообще, как известно, «когда говорят пушки»… Но в конце сороковых оно вновь начало собираться; появились и новые члены — и среди них Пол Андерсон, Марвин Ларсон, Джин Фирмэйдж и Джейн Андерсон. Саймак по-прежнему оставался в их числе.