Вы в 10 раз умнее, чем вы думаете! Скрытые ресурсы вашего мозга. Как развить все типы интеллекта

Во времена расцвета таких древних культур, как китайская, индийская, арабо-персидская, греческая, человек открыл для себя математику, а вместе с нею обрел ключ доступа к божественному порядку. Это был настоящий космос. Идея бесконечности находила отклик в физике, астрономии, завоевании пространств. И в Европе, вплоть до Ренессанса, само собой разумелось, что гармоничный человек – дворянин – владеет всей совокупностью знаний эпохи: математикой и философией, физикой и теологией.

С появлением в XVII веке таких ученых, как Коперник, Галилей, Гюйгенс, Ньютон и многих других, сложился критический взгляд на взаимопроникновение тела и души, а на смену диалектической логике, которая являла собой часть духовного наследия, пришли уравнения.

Декарт, получивший сначала физико-математическое и только потом философское образование, теоретизировал эти новые наработки и совершил крутой поворот в направлении того принципа, который доминирует в нашем обществе по сей день, – принципа разделения тела и духа, ума и материи. Закончилась эпоха выведенного греческими философами принципа kalos kagathos («прекрасный и хороший»), то есть «В здоровом теле – здоровый дух» (лат. mens sana in corpore sano). Теперь его место заняла норма Cogito ergo sum – «Я мыслю, следовательно, я существую».

Человек почувствовал себя хозяином и властителем природы: ему предстояло управлять миром при помощи законов. В своих «Метафизических размышлениях» (1641) Декарт уточняет: «С тех пор как я начал постигать математику, мне кажется, что я не изучаю нечто новое, а, скорее, что я вспоминаю то, что я уже знал прежде, то есть я обнаруживаю знания, которые уже были в моей голове». Укоренилось мнение, что понимание чисел является неотъемлемой способностью человека с самого рождения. Древний космос прекратил свое существование, все описания мира и природы приобрели математический характер.

Победа расчета над всеми остальными формами мысли

В XVIII веке первые шаги сельскохозяйственной революции способствовали укреплению власти цифр и логико-математического мышления. Цифры становятся элементами познания, а затем и прогнозирования. Власти наделяют их юридической силой. Бухгалтерия – первый современный институт, который вывел цифры на государственный уровень! Разумеется, без подсчетов было не обойтись. В конце концов, руководить – значит предвидеть. Статистика, инвентаризация, прогнозирование, отчеты распространили свою диктатуру повсюду…

Перечисленные тенденции готовили почву для свершений XIX века – эпохи всевозможных измерений, производства инструментов для шифрования времени – часов, хронометров, а затем и машин, оценивающих величину человеческих усилий, вплоть до тейлоризма и его варварского понятия НОТ (научная организация труда), которое не оставляет без внимания ни малейшей детали, тем самым отнимая пространство у неожиданностей, инстинктов, чувств.

Во время Второй мировой войны английский математик Алан Тьюринг изобретает машину, которая помогает победить нацизм: нечто вроде электромеханического компьютера, который позволяет вычислить шифровальные ключи армий Рейха. Тут-то и происходит рождение мировой легенды, воспевающей всемогущество робототехники, которая дает верные ответы на основе задаваемых параметров и характеристик.

С тех пор математический расчет неизменно одерживает победу над всеми остальными формами мысли, а люди благоговеют перед цифрами, веря, что они помогут превратить знания в силу, в результативность, в скорость. В нашем распоряжении остается один-единственный вид интеллекта – математический, интеллект цифр, который измеряет эффективность усилий абсолютно во всех сферах деятельности. Мы погружаемся в такую пучину фикций, что вскоре можем превратиться в «облако», вообще остаться без живого начала, без тела и других способностей, на которые мы не обращаем внимания и которые тем не менее до сих пор живут в нас.

В 80-е годы ХХ столетия приход на предприятия 40-лет-них директоров, опирающихся на математизацию сложных финансовых схем и на все более быструю информатику, создает империи и позволяет распространить власть цифр на все сферы человеческой жизни. Власть, начисто лишенную нюансов, бинарную, как язык компьютера, который делает возможным уже абсолютный контроль.

В эту же эпоху формируется и поколение рейдеров, стремительных «Гордонов Гекко», которые скупают в кредит фирму за фирмой и проворачивают сложные схемы, чтобы как можно быстрее разбогатеть; взгляды этих людей прикованы к биржевым сводкам и экономическим прогнозам, а о том, что, помимо всего этого, существует еще и живое, жизненное начало, они постепенно забывают.

Великая иллюзия цифр