Выбери себе смерть

— Опять вы спешите, Федор Алексеевич, — укоризненно произнес Фогельсон. — Вчера вы уже заканчивали дело моего бывшего коллеги полковника Бахтамова, царство ему небесное. А потом этот роковой звонок в Минск. И вы случайно узнаете о гибели другого нашего сотрудника — Иванченко. Как отличный специалист, вы сразу сопоставили эти два уголовных дела и получили искомый результат. Не спорю, результат интересный, но это только гипотеза. Доказательств нет никаких. Тогда вы обратились за помощью к майору Коробову, который в нарушение существующих правил выдал вам, лицу, еще не прошедшему спецконтроль и не имевшему допуска к информации подобного рода, интересующие вас сведения. Это серьезное нарушение, Федор Алексеевич, и вы это знаете.

Колчин слушал, не перебивая.

— Конечно, это формальности, у вас раньше был допуск, но на формальностях построен наш мир. Вы незаконно получили список сотрудников группы «Рай», после чего снова позвонили в Минск и попросили прислать вам протокол вскрытия. Хорошо еще, что Иванченко действительно умер от сердечного приступа, иначе вы могли заподозрить черт знает что. А тут еще нелепое ранение вашего друга Бориса Коробова — вернее, сына вашего друга. И вы сразу решили, что речь идет о крупном заговоре, о какой-то злой воле, приказавшей убрать вашего друга. Милый мой Федор Алексеевич, вы ведь столько лет работали в КГБ. Вы же отлично знаете: если нам нужно кого-то убрать, мы убираем. И делаем это без лишнего шума, спокойно и тихо. Поэтому выбросьте из головы все ваши домыслы и сдавайте дело Бахтамова. Там больше ничего нет, уверяю вас…

— Поэтому вы ко мне и пришли, — не удержался Колчин. — Просто так, зашли на огонек, на чашку чая. Ваше появление здесь только укрепило меня в моих подозрениях.

Фогельсона трудно было смутить.

— Хорошо, предположим, что вы правы. И Бахтамова, и нашего минского друга Иванченко убрали по приказу свыше. Но тогда тем более вам не стоит вмешиваться в эту историю. Разве вы не знаете, что есть такое понятие — интересы страны?

— Это когда убирают неугодных свидетелей? — в упор спросил Колчин.

— В том числе и свидетелей, — согласился Фогельсон. — Это очень деликатная тема, мне не хотелось бы ее затрагивать.

— Зачем вы пришли?

— Предупредить вас. Завтра утром генерал Нефедов прикажет вам закрыть дело Бахтамова. Или передать его другому следователю. Я мог бы и не приходить сегодня вечером, но, зная ваш характер, ваше желание всегда добиваться правды, просто решил по-дружески вас предупредить. Выкиньте из головы это дело. Убийца найден, что вам еще нужно? Хаджиев действительно погиб в Чечне: у них такие нравы, кровная месть. На оружии его отпечатки пальцев. Все сходится. Не нужно мучить себя и других. Это не даст ничего хорошего.

— Я не совсем понимаю, вы мне угрожаете или предупреждаете?

— Бог с вами, Федор Алексеевич, — замахал руками Фогельсон, — разве я могу угрожать своему коллеге! Конечно, предупреждаю. У вас ведь семья, дети. Младшему вот все лекарство достать не можете. Да и у жены проблемы большие: перевели ее на полставки, а зарплата у вас не очень… И ведете вы не очень денежные дела: все убийства да теракты расследуете. А там взяток почти никаких. Конечно, все знают, что вы честный человек, но, согласитесь, несколько месяцев без работы больно ударили по семье. Хорошо еще, что вас взяли тогда в милицию. А если бы не взяли? Пришлось бы идти в охранники или телохранители к какому-нибудь банкиру или коммерсанту. А для вас это было бы очень некрасиво, вы бы наверняка отказались.

— Уходите, — взорвался Колчин, — я больше не хочу с вами разговаривать.

— Напрасно вы так, — поднялся Фогельсон, — я говорил в ваших интересах.

— Подождите минуту, — вдруг остановил его Колчин, поднимая телефонную трубку. Фогельсон с любопытством следил за ним.

Колчин набрал номер Коробовых.

— Павел, это я, Федор. Сейчас у меня сидит здесь бывший полковник КГБ, сотрудник группы «Рай» Марк Фогельсон. И угрожает мне. Передай, пожалуйста, нашим ребятам, что, если со мной что-нибудь случится, пусть ищут господина Фогельсона. Его очень легко найти. Он является в настоящее время полковником ФСК. Не забудь: Марк Фогельсон.

Колчин положил трубку.

Фогельсон смотрел на него с каким-то сожалением.

— Жаль, — сказал он на прощание, — очень жаль, что мы с вами не смогли договориться.

— Если в больнице что-нибудь случится с Борисом… — Колчин не докончил свою угрозу.

— Да что с ним может случиться? Это вы вбили себе в голову разные глупости. Эх, Федор Алексеевич, а я искренне считал вас нашим союзником. Не договорились, а жаль.

Фогельсон взялся за ручку двери и, уже выходя, добавил:

— Думаю, мы еще увидимся.

— У директора ФСК в кабинете! — крикнул ему на прощание Колчин.

Оставшись один, он позвонил жене:

— Слушай, Лида, с сегодняшнего дня никогда не открывай дверь незнакомым людям. Нет, ничего не случилось, приеду, все объясню.

В это время, сидя на другом этаже, в ста метрах от Колчина, Фогельсон раздраженно оправдывался: