Выбирай

– Неплохо, – машет головой девушка, отчего темные локоны, которые явно отросли за то время, что мы не виделись, заколыхались, и я с усилием заставил себя отвернуться, переводя взгляд на мишени. – Ты как?

– Жить буду, – выдаю, теряя всякую силу воли на то, чтобы продолжать наш разговор. Тяжело. Словно своим появлением горы на плечи обрушила.

Снова беру оружие и готовлюсь к выстрелу. Вот только желание уже стрельнуть не по мишени, а выпустить снаряд себе в голову, чтобы перестать постоянно думать и думать. Прекратить этот проклятый поток воспоминаний, связанных с ней, и заткнуть навечно внутренний голос, требующий забрать ее себе.

Сделала выбор, Гаевский. Она сделала свой выбор.

– Почему одна? – бросаю, не глядя на девушку и не оборачиваясь. Чувствуя, что хоть чем-то нужно заткнуть эту звенящую и давящую тишину между нами.

– Рома не любит такие развлечения.

– Ему, однако, больше по душе стриптиз-клубы и ба… – язвлю, но затыкаюсь вовремя, потому что слышу за спиной возмущенный вздох.

– А сам ты святая невинность, надо полагать? – чуть взвизгивая, закипает девушка.

– Нет. Но я и не в отношениях. Могу себе позволить, – рычу со злостью, потому что внутри все орет от несправедливости.

– Ты вообще не знаешь, что такое отношения! – прилетает мне в спину легкий удар кулачком. И когда только успела подлететь.

– Зато твой Ромка знает, бесспорно, – ухмыляюсь, получая еще один тычок в бок. – Идеальный парень, жених… муж, – последнее слово буквально выплевываю, растягивая губы в горькой ухмылке. С ума сойти. Она еще и защищать его передо мной собирается? Ах, ну да, я же в ее глазах тот еще бабник и подлый изменник. Шляюсь с бабами по барам, зажимаюсь по отелям. Точно. – Нимб потолок в вашей спальне не царапает?

– Отдай мне это! – бесцеремонно отодвигает меня в сторону этот зарвавшийся эльф и, напрочь игнорируя колкость, выхватывает из рук пистолет. – Все равно стоишь и мнешь его в руках, как задницу секретарши.

– У меня секретарь, – выпаливаю, от такой наглости сторонясь. Но сил отойти дальше пары шагов нет, а потом и вовсе прячу руки в карманы брюк и подхожу ближе. Встаю за спиной явно занервничавшей брюнеточки и, как гребаный маньяк, слежу за каждым движением ее рук. За изящными запястьями и длинными аккуратными пальчиками, которые немного подрагивают, обхватывая холодный металл оружия.

Рядом.

Я чувствую ее всем телом, каждой нервной клеткой, ощущая исходящее от нее тепло. Ее явно нервирует мое присутствие за своей спиной, и это видно, когда Кати начинает “пристреливаться”, вытягивая руки с зажатым оружием вперед, целясь в мишени. Вижу, как они дрожат, а светлая кожа стремительно покрывается мурашками.

И тут меня накрывает.

Я устраиваю ладони на тонкую талию резко замершей Кати и утыкаюсь носом в темную макушку, закрывая глаза. Меня шатает от одного ее запаха. Такого родного и любимого, въевшегося в сознание и в память за тот месяц, что она жила со мной, у меня. У нас!

Ладони непроизвольно сжимаются, комкая ее светлое, шелковое, летящее платье, и я слышу, даже чувствую ее тяжелый вздох. Даже больше похожий на всхлип.

Сознание вопит – нельзя! Она не твоя и не с тобой. Если бы хотела, если бы любила, не ушла бы. Поверила бы мне, выслушала. Но что бы я ни делал, тот похотливый кобель всегда останется центром ее вселенной. А пока моя медленно распадается без нее.

– Макс, – неожиданно разворачивается ко мне девушка, укладывая ладони на плечи. Смотрю в эти полные отчаянья глаза и понимаю лишь одно: ей меня жалко. Но, видимо, не более того. Смешно до рези в груди. Она вздумала меня пожалеть. Отлично, Гаевский, докатился. – Пойдем, посидим где-нибудь? – улыбается Кати, а я смотрю на эти губы, которые не так давно целовал и которыми не мог насытиться и чувствую себя болваном.

– Нет, детка, – выдыхаю, переводя взгляд глаза в глаза. – Мы с тобой больше никуда и никогда не пойдем.

– Но почему ты так делаешь?.. – шепчет тихонько, поджимая губы. – Почему ушел…

– Потому что ты замуж за другого собралась.

– Почему не сказал, что любишь?

– А ты? – парирую, наблюдая, как стремительно сначала бледнеют, а затем краснеют щечки. Только сейчас подмечаю, что она исхудала. Очень. И взгляд не горит, словно она чахнет в этих отношениях. – Если любила, почему сказала ему “да”?

– Я… я… – но ничего вразумительного так услышать и не удалось.

С неимоверным усилием разжимаю руки и отстраняюсь от желанного тела.

– Я искренне считал, что тебе достаточно того, что я делал, Кати. – Пробегаю подушечкой пальца по открытым на выдохе губам девушки, тяжело сглатывая вставший в горле ком. – Но… – пожимая плечами, усмехаюсь. – Прости, детка. Мне пора.

Шок и изумление застыли в шоколадной бездне, но я ухожу. Разворачиваюсь, больше не слова не проронив, оставляю ее одну в этой огромной пустой бетонной коробке.

Похоже, напьюсь.

Снова.

Глава 52 (Кати)