Выбирая врага

Расшифровка Книги шла с трудом. То ли унылая погода портила настроение, то ли Гарри начал сомневаться в своих силах, но с каждым разом рун ему удавалось переводить всё меньше и меньше. Гарри злился, не мог сосредоточиться, делал ошибки в переводе, не мог подобрать названия нужных компонентов, делал новые ошибки, и из-за этого злился ещё больше. Снейп, надо отдать ему должное, никак не комментировал его поведение. На их «дополнительных занятиях», по крайней мере. На уроках Гарри доставалось как обычно, но он не обращал на это внимания, понимая, что подобное поведение просто уже вошло у зельевара в привычку. Именно поэтому Гарри никогда не решался обсуждать то, что происходило на уроках, по вечерам понедельников и четвергов. Для него в начале этого учебного года Северус Снейп разделился на два человека: язвительного преподавателя Зельеваренья и безумно уставшего за день человека, с которым он проводил в молчании два вечера в неделю. Первый не упускал случая унизить или оскорбить Гарри во время урока, несмотря на то, что в последнее время зелья у него получались очень даже неплохими. А второй помогал Гарри как мог с переводом рун, отвечал на все, даже самые дурацкие, вопросы об ингредиентах зелий и просто находился рядом, когда Гарри корпел над чёрной Книгой. Они почти не разговаривали в такие вечера, но Гарри всё равно не чувствовал себя одиноким, потому что знал, что Снейп был рядом. Иногда все слова, которые произносились за вечер, были только «Добрый вечер, сэр» и «Спокойной ночи, сэр». Снейп никогда не отвечал словами ни на приветствия, ни на прощания, только коротко кивал. Гарри уже привык к таким манерам зельевара; в конце концов, за пять с лишним лет знакомства с этим человеком он понял, что молчание Снейпа ещё не дурной знак, в отличие от моментов, когда тот всё же открывал рот, чтобы в очередной раз пройтись по умственным способностям Гарри.

Но самыми тоскливыми были остальные вечера, когда Гарри не нужно было идти в подземелья. Раньше они с Роном и Гермионой садились в гостиной или библиотеке и вместе делали уроки, но теперь Гермиона помогала только Рону, и Гарри приходилось коротать вечера одному. Он, конечно же, не стал сердиться на друга: Рону помощь в учёбе была нужна гораздо больше, чем ему самому. Поэтому, чтобы не скучать в одиночестве, после ужина он возвращался в башню и сразу же шёл в спальню.

На самом деле Гарри не было скучно, потому что он нашёл себе хорошее развлечение: чтение старого учебника Снейпа. На полях он находил не только описание процесса приготовления зелий, но и собственные заклинания будущего зельевара. В основном, они были простыми и бесполезными: одно, например, на десять минут меняло цвет глаз, другое превращало тыквенный сок в воду, причём наоборот не получалось, и прочие в том же духе. Но были и такие заклинания, которые Гарри боялся применять или пробовать на ком-то, потому что их названия или заметки к ним говорили сами за себя: «Cauterio», «Suffoco*», «Sectumsempra — для врагов» и так далее.

Куда интереснее для Гарри было чтение дневниковых записей в конце книги. Поглощая одну страницу за другой, он всё больше и больше узнавал о Снейпе. Будущий зельевар излагал свои взгляды на приготовление тех или иных зелий, делился мыслями относительно новых препаратов и заклинаний, сетовал на скучную школьную программу и некоторых учителей, жаловался на выходки Мародёров. Читая эти записи, Гарри словно окунался в совершенно другой, неизвестный, но очень интересный мир. Образ сутулого угрюмого юнца никак не сходился с образом грозного и язвительного учителя Зельеваренья, в которого тот превратился. Правда, Гарри надеялся, что если бы ему удалось узнать профессора чуть лучше, всё моментально встало бы на свои места, потому что одно было совершенно ясно: Снейп всё время носил пусть и вынужденную, но всё же маску злобы и безразличия. И Гарри казалось, что, копнув чуть глубже, он обнаружит то, что ему может понравиться. Но копать нужно было начинать уже сейчас, а одних лишь переводов рун для этого было недостаточно. Решение пришло само после очередного урока Зельеваренья во вторник.