Выбор

Предложения, сделанные с таким участливым видом, всегда заставляли меня искать в этом подвох, но отказаться было неудобно, и я, проклиная мерзкое утро и свое воспитание, требующее, чтобы я была вежливой, присоединилась к их группе. Сегодня бежать было ничуть не легче, чем вчера. Даже тяжелее – мышцы болели больше. Девушки, лукаво переглядываясь, постепенно ускоряли темп бега. Я поняла, что мне устроили проверку – не зря же на нашем пути то и дело попадались студенты-практики мужского пола, провожающие нас внимательными взглядами. Конечно, на фоне моего задыхающегося тела с заплетающимися ногами девушки смотрелись очень выгодно. Если про меня можно было сказать, что я трясла жирком, то при виде того, как колышутся и подпрыгивают упругие изящные формы моих спутниц, хотелось взять кувалду в руки и что-то им сделать. Сцепив зубы, я старалась не отставать. Главное – равномерное дыхание, равномерное дыхание, равномерное… хых… хых… хых… Я смогу, смогу, смогу! Удивляясь собственной силе воли, я закончила пробежку вместе с вредными практиками, почти не отстав. Меня хватило даже на то, чтобы вежливо улыбнуться и помахать рукой на прощание. Рот я не открывала – боялась, что через него вывалятся легкие. В общежитие я возвращалась долго, шатаясь и охая, стараясь не попадаться на глаза знакомым, а тем более незнакомым, особенно если они были похожи на студентов-практиков.

Не раздеваясь, я повалилась на кровать. Если до сих пор физкультуру я не любила, то сейчас я ее просто ненавидела. Если бы у меня не так сильно болели все мышцы, я бы жалела себя. А так моих сил хватало только на ненависть к спорту и вредным студенткам.

В дверь тихо постучали, и лучший друг осторожно заглянул в комнату.

– Ты это… в мастерскую идешь?

Я молча посмотрела на Отто, постаравшись вложить во взгляд все обуревавшие меня чувства.

– Нет? Я так почему-то и подумал, – сказал полугном и ретировался.

На лекции я все-таки пришла, стараясь держаться как королева и мило улыбаясь всем встречным. При виде поджидающих меня у корпуса знакомых по пробежке студенток мне пришлось приложить значительные усилия, чтобы улыбка не превратилась в оскал. Надеюсь, я их разочаровала своим цветущим видом.

– Вечером к тебе зайду, – прошептал мне Отто, одновременно перечерчивая с доски в тетрадь сложную схему.

Я вопросительно посмотрела на друга.

– Ты же собираешься завтра бегать? Ну не надо на меня смотреть с таким ужасом! Ты должна! Иначе решат, что ты слабачка.

– Кто решит?

– Девчонки с Практического факультета. И прочие всякие. У них там пари, выдержишь ты или нет.

– Откуда ты знаешь?

– Трохим донес.

– Интересно, почему они ко мне прицепились?

– Просто ты первый теоретик, решивший бегать по утрам, да еще и вместе с практиками.

– Я не хотела бегать вместе с практиками! Оно само так получилось, – прошипела я. – И я не единственный теоретик, занимающийся спортом.

– Ты единственная, кто бегает по утрам, – возразил Отто. – Если не собираешься сдаваться, я зайду, сделаю тебе массаж. Иначе ты завтра не встанешь.

– Мне Лира массаж сделает, – сказала я, погружаясь в мрачные раздумья.

Вечером я лежала на кровати и продолжала размышления на тему «Почему мне не везет и что с этим делать».

– И почему я вечно становлюсь объектом для самоутверждения всяких… всяких… в общем, всяких, – подумала я вслух.

– Плата за популярность. Никто не любит конкурентов, – сказала Лира. – А уж тем более девицы Практического факультета. Их там мало, вот они и хотят, чтобы все мужское внимание было приковано к ним.

– А я чем мешаю?

– Ну как же? «Ола – представляешь, да, та самая Ола – решила бегать по утрам».

– Ты считаешь, что я именно «та самая»? – польщенно спросила я.

– Конечно. Ты личность довольно известная. И признайся: почему ты решила бегать?

– Ну… потому что… спорт – это вообще полезно… да и давно пора…

– Кажется, в вашем учебном корпусе есть спортзал специально для теоретиков?

Я замялась. Перед моим мысленным взором промелькнули прекрасные полуобнаженные фигуры будущих боевых магов.

– То-то же, – сказала Лира, понаблюдав за мной. – В причинах всех твоих поступков нужно искать мужскую составляющую.

– Что в этом плохого?

– Ничего. Просто ты живешь, следуя велениям инстинктов.

– Это же очень хорошо! – обрадовалась я диагнозу. – У меня самая правильная жизнь, максимально приближенная к природе.

– Я надеюсь, распевать песни на крыше ты не будешь? – осведомилась подруга.

– Зачем? – не поняла я.

– Коты тоже живут максимально близко к природе. И сейчас каждую ночь орут на крыше. Должна сказать, они поют намного мелодичнее, чем ты, – язвительно сказала Лира.

– Просто, когда я пою, я всегда немного выпивши. А тогда как-то наплевать на качество пения, главное – душа требует, – пояснила я.

– Так вот, – вернулась к теме Лира. – Студентки боятся, что ты вышла на пробежку с единственной целью – подцепить себе какого-нибудь парня. А парни хорошие в дефиците, а ты еще и самого лучшего выберешь.

– У меня, между прочим, официальный жених имеется. Тоже практик.