Выбор

— Это вопрос или риторическое восклицание? — уточнил брат Маркес. — Если вопрос, то на четкий и краткий ответ не рассчитывайте.

— Пропустим, — согласился капитан 'Бобра'. — Из ваших слов я допускаю, что грядет нечто более страшное, чем война, и вы — пытаетесь предотвратить это Зло?

— Совершенно верно, — кивнул островитянин. — Но, прежде чем я попытаюсь объяснить, что именно может произойти, хотелось бы понять глубину ваших познаний в этом вопросе, а также, гм… возможные заблуждения, исторически сложившиеся или возникшие из-за различного толкования некоторых событий прошлого и идеологии. Вы не возражаете?

— Спрашивайте, брат Маркес… — дал добро за всех Маковей. — Тем более — ваш черед.

— Благодарю. Пожалуй, начнем с наиболее простого. Что вам известно об Искупителе? Вкратце… самое главное. И не бойтесь обидеть меня резким словом. Говорите, как думаете. Это важно.

Дворяне снова обменялись взглядами.

— Если честно, то — ничего… — с молчаливого согласия друзей ответил Лебедян. — Жестокий, кровавый обряд, придуманный Орденом дабы оправдать все, даже самые тяжкие прегрешения…

— Примерно этого я и ожидал, — кивнул виконт. — Обычная практика теологических войн и противостояний, в борьбе за умы прихожан. Объявлять всех инакомыслящих еретиками, врагами веры или сразу — Антиподами. Среди верян не так уж много тех, кто попытается хоть что-то понять, а толпе — достаточно. Тогда второй вопрос: чем именно Искупитель угрожает столь полюбившемуся хранителям Равновесию?

— Люди, уверовавшие в ересь, живут не в согласии с собой, а лишь сдерживают в душе Зло до той поры, когда приход жертвенного агнца разрешит им безнаказанно выплеснуть всю накопившуюся в душе Тьму. В то время как признавшие Равновесие ежедневно сами укрощают свои слабости, не нуждаясь и не ожидая никаких поблажек свыше.

— В самом деле? — хмыкнул брат Маркес. — И преуспевают в этом?

Дворяне Зелен-Лога чуть замешкались с ответом.

— Человек слаб, а искушений слишком много… — произнес задумчиво Маковей.

— А Хранители, прочитав единожды свою проповедь, оставили вас наедине с ними. Прекрасно зная, что люди, в этом противостоянии, заведомо обречены на поражение. Отгородившись от вас и от собственной ответственности законом о невмешательстве. Якобы завещанным Творцом. Почти как бросить ребенка в бурную реку и ожидать на берегу — выплывет он или утонет. Видя в обоих случаях перст судьбы. Тогда как учение Искупителя отвергает подобную глупость. Хотите испытать судьбу, научите прежде ребенка плавать…

— Твои слова, виконт Маркес, звучат разумно, — недовольно проворчал Маковей. — Но именно от подобных речей нас и предостерегают хранители. Ибо сказано: 'Придут слуги Его, и будут их уста изливать мед для разума вашего, но непоколебимым останется тот, кто внемлет не разумом, но сердцем'.

— Прошу прощения. К сожалению, привычки сильнее нас. И все же вернемся к моему вопросу. Чем Искупитель угрожает Равновесию?

— Нам говорили, что на принявших его учение землях, Орденом 'Благословения' устанавливается единый порядок… — как-то нехотя произнес Мирослав.

— Великолепно, — сплеснул ладонями Маркес. — И чем же, господин сотник, Порядок неугоден сторонникам Равновесия?

— Тем, что он противоестественный, насаждаемый силой власти и ложными обещаниями. А настоящее Равновесие содержит в себе понемногу всего — и порядка, и хаоса! — чуть раздраженно и слишком горячо ответил Лебедян. — И мы не хотим, чтобы кто-то приказывал всем и каждому в отдельности, как должно жить, а после оценивал наши поступки, и наказывал за отклонение от выдуманных норм!

— Аргумент веский, — согласился островитянин. — Но, спорный… Вы все живете, придерживаясь определенных правил, и настолько к ним привыкли, что уже и не замечаете этого. И все же — я его принимаю. Пока. Ваша очередь спрашивать.

— Что это за храм, в который должен войти Разрушитель? И где он стоит? — не удержался Лебедян. — В пределах Зелен-Лога ничего похожего мне не встречалось.

— Ого, — усмехнулся островитянин. — Вот так сразу? Ладно, — остановил он жестом, открывавшего рот Мирослава. — Попробую ответить… Согласно нашим летописям, вера в Искупителя зародилась где-то в Полуденных землях. Именно там и возведен Первый храм. А Разрушитель — это уже ваши легенды. Неужто не приходилось слышать?

— Это вы о воине из другого мира, что когда-то пройдет Барьер и убьет чернокнижника?.. — пробормотал Лебедян, у которого отроческое обучение в Оплоте еще не полностью выветрилось из головы. — Кажется так? — взглянул вопросительно на Маковея.

— Именно, — подтвердил вместо брата виконт Маркес. — Вот только не 'когда-то', а именно сейчас. Думаю, посол, подтвердит мои слова? Что скажете, шевалье?

Оба Бобра взглянули на Мирослава.

— Да, о чем-то таком шушукались в столице, до моего отбытия, — признал сотник. — Но меня самого волновала предсказанная Ксандором грядущая война. Да и короля это занимало гораздо больше. Так что ничего более внятного не скажу.