Выбор божества

Отбросив раздумья и страх, Фэлри резко взмахнул рукой и прыгнул с платформы, готовясь к тому, что пояс его не удержит и он камнем рухнет на землю, переломает все кости и станет легкой добычей Тайрона…

Пояс удержал, хоть и с трудом. Фэлри набрал максимально возможную высоту и, почти касаясь низких облаков, помчался к Оморону.

Но тут же за спиной раздалось мягкое гудение, и огромная туша флаера поравнялась с ним. Он увернулся в последний миг, иначе получил бы удар, который мог запросто выбить плечо. Метнулся в одну сторону, в другую, но флаер не отставал, в точности повторяя все его движения.

Несмотря на холод, на лбу Фэлри выступил пот. Виртуозно управлять флаером умели рейсеры6, целая подпольная индустрия принимала на них ставки. Официально гонки проводили за территорией Оморона, но какой же рейсер откажется от удовольствия показать удаль среди густой транспортной сети?

Порой их ловили, и тогда наказание могло быть жестоким – вплоть до изгнания в Трущобы. Но чаще всего, конечно, не ловили – не успевали. Рейсер либо уходил от погони, либо – что случалось гораздо чаще – врезался во что-то и погибал. В воздушном пространстве Оморона порой включались различные технические силовые поля, которые флаеры транспортной сети различали и могли обогнуть – в отличие от гонщиков.

Если Тайрон стал рейсером, Фэлри ни за что не уйти от него. Тем более что от стремительных рывков и поворотов пояс разряжался быстрее, а солнце так и не появилось.

Тот, кто пал духом, уже наполовину проиграл – Фэлри знал об этом и ничего не мог с собой поделать. Внутри как будто что-то оборвалось, он еще сопротивлялся, но понимал, что надежды нет. Тогда, перед Дебатами, ему ведь действительно просто повезло переиграть Тайрона.

Если бы только Питер был здесь! Вдвоем они бы одолели сега, пусть тот и сильнее физически. Ради Питера Фэлри стал бы сильным, стал бы каким угодно, лишь бы защитить его…

Задыхаясь, он бросил затравленный взгляд вниз и немного воспрянул духом. Они уже летели над Трущобами, вот-вот начнется приграничная зона, осталось совсем немного.

Конечно, в Омороне Тайрон от него не отвяжется, но, по крайней мере, не схватит прямо посреди толпы народа. Тем более что сам он, судя по всему, стал благонадежным гражданином, тогда как Фэлри по-прежнему в бегах и терять ему нечего.

Из последних сил он попытался набрать скорость, чтобы оторваться от проклятого флаера, но тот вдруг рывком настиг его, серебристый борт, казалось, совсем легонько задел ногу, но Фэлри тут же закрутило волчком. Он с трудом выправился, пролетев так низко над деревьями, что верхушка одного из них больно хлестнула по груди… и почувствовал, что пояс быстро охлаждается. Завис в воздухе – буквально на пару мгновений, нужных, чтобы найти взглядом подходящее место для посадки.

И тут же одна огромная рука сцапала его за волосы, а вторая впилась в плечо.

– Попалась, птичка! – торжествующе произнес над ухом грубый голос. – Ну теперь ты для меня споешь!

Тайрон втащил Фэлри во флаер с той же легкостью, с которой ребенок сажает пойманную бабочку в силовой контейнер – и в тот же миг защитное поле встало на место, отрезая их от всего мира.

9

С утра посвежело, небо подернулось легкой поволокой – погода словно бы колебалась, обещая день то ли ясный, то ли пасмурный. Чем выше поднималось солнце, тем громче становился шум города, воздух вобрал в себя пыль и потяжелел.

Питер шел рядом с Сильваном и уже почти не замечал ни толп беженцев, ни женского плача, ни крика. Думал лишь о том, что это уже третий город на мамином маршруте. Третий день они бродят и повсюду – в кабаках, в тавернах, на рынках – расспрашивают о Искательнице преклонных лет, с золотистыми волосами и арбалетом за спиной.

Раньше они нашли бы ее без труда, почти наверняка. Такую колоритную фигуру трудно не заметить. Но теперь, когда через города ежедневно проходили тысячи людей, все совершенно ошалели, и никто, конечно, не запоминал лиц. Один кабатчик в этом смысле и выразился – кого тут можно найти, когда весь мир сошел с ума?

Прошло три дня, и эмиттеры уже добрались до Тэраса – Питер не мог в это поверить, пока не слетал и не убедился сам. Родной город отца в буквальном смысле вымер, не осталось ни одного человека, лишь ветер таскал по пустынным улицам какое-то тряпье и мусор. Хватало и мертвых тел – тех, кто не захотел или не смог покинуть город. Они лежали и вдоль Древней Дороги – десятки, сотни застывших фигурок в полях и на обочинах. Питер не знал, каким образом убивает прикосновение к Барьеру, но, похоже, смерть наступает мгновенно, спасибо и на этом.

Если, конечно, вообще можно за такое благодарить.

Наверняка поля и леса полны трупов животных, которые не чувствовали опасности и просто умирали на месте. Но животных в мире еще много, они придут и заселят освободившиеся территории. А вот люди…