Выбор Девлина

Они ехали по широкой дороге, ведущей в Кингсхольм, и с каждой лигой надежда на встречу с королевской армией угасала. День проходил за днем, и, понимая, что подкрепления не будет, Девлин все больше мрачнел. Дождаться помощи народу Коринта не суждено.

Лейтенант Дидрик со своим отрядом должен был добраться до столицы больше двух недель назад. Трех, если они двигались быстро и дожди не размыли дороги. Даже если на сборы королевской армии потребовалась целая неделя, солдаты должны были пройти уже половину расстояния до Коринта.

Одно из двух: либо Дидрик не попал в Кингсхольм, либо столкнулся там с изменой. Может быть, как и боялся Девлин, предатель — действительно высокопоставленный член Совета, такой влиятельный, что сумел уговорить Совет ничего не предпринимать, даже несмотря на явные доказательства вероломства Эгеслика.

Раздумья об этом постоянно преследовали Девлина. После разговора с Квеннелем он не мог избавиться от ощущения, что совершил непоправимую ошибку, отправив барона в столицу. Он рассчитывал использовать барона, чтобы выявить его сообщника в Кингсхольме, но если вместо этого предатель прикроет Эгеслика, в случае захвата Коринта его жители окажутся беспомощными перед лицом врага.

Просидев две недели в замке, Девлин настолько потерял покой, что не смог больше ждать. Вместе с Миккельсоном и Стивеном он отправился в Кингсхольм, ожидая встретить на пути королевскую армию. Пустынные дороги, по которым они ехали, служили зловещим подтверждением худших его опасений.

Девлин взял бешеный темп. С ночлега они снимались еще до рассвета и ехали до тех пор, пока не опускалась темнота, скрывавшая путь. Иногда они не останавливались до самой ночи. Когда кони выбились из сил, Девлин, пользуясь правом Избранного, взял у фермеров свежих лошадей. Терпение всех троих было на исходе, и они упорно продвигались вперед, не щадя ни себя, ни коней, но только через две недели они пересекли реку Нарн, и вдали показались шпили Кингсхольма.

Для тихого летнего дня королевский тракт был неожиданно многолюдным, а ближе к западным воротам толпа хлынула таким потоком, что запрудила всю дорогу.

— Что это за столпотворение? — удивленно спросил Девлин.

— Как что, скоро же праздник! — ответил ему менестрель.

— Какой праздник?

— Канун Летнего Солнцестояния, — сказал Стивен, как будто это само собой разумелось.

И в самом деле, приглядевшись, Девлин увидел, что в Кингсхольм шли не обычные путники, а шумные гуляки, облаченные в самые лучшие наряды, с яркими желтыми лентами на рукавах или в волосах.

Девлин горько усмехнулся. Праздник Летнего Солнцестояния — надо же, какое совпадение! Ровно год назад он впервые вошел в Кингсхольм, чтобы стать Избранным и умереть. И вот он возвращается в город, но уже не безвестным путником. Наверное, он заблуждался, если думал, что за этот год обрел уважение и власть.

Путники бесцельно толкались на площади перед западными воротами, потому что одновременно в город пропускали всего по несколько человек.

— Прапорщик, освободите дорогу, — попросил Девлин.

Прапорщик Миккельсон привстал в стременах.

— Дорогу! — крикнул он. — Дорогу! Расступись! Дорогу Избранному!

Стоявшие к всадникам ближе всех с любопытством обернулись. Девлин обвел взором толпу и обнаружил, что люди избегают встречаться с ним глазами. Постепенно пространство вокруг Избранного очистилось, и все трое двинулись вперед.

Суматоха привлекла внимание стражников. Увидев, кто въезжает в город, они с помощью своих длинных копий принялись бесцеремонно расталкивать толпу, освобождая путь.

Приблизившись к воротам, Девлин остановился рядом с гвардейцем, которого звали Патек.

— Лейтенант Дидрик вернулся в город? — спросил он.

— Да, — ответил Патек.

— А что слышно о лорде Эгеслике?

— Во дворце творятся странные дела. Капитан Драккен просила передать, чтобы вы нашли ее сразу же по приезде. Она лучше меня вам все расскажет, — извиняющимся тоном сказал Патек. На его лице отразилась тревога.

Девлин все понял и без дальнейших объяснений. Если бы Эгеслика осудили за измену, Патек знал бы об этом, как и все в Кингсхольме. Опасения Девлина сбылись. Правосудие не свершилось.

Пришпорив коня, он галопом промчался через ворота, не заботясь о том, что Стивен и Миккельсон где-то отстали.

Девлин с трудом пробивал дорогу сквозь толпы народа на улицах, и ярость его росла с каждой минутой. У павильона стражи Избранный уже едва сдерживался. Вихрем пролетев мимо ошеломленного писца, он рывком распахнул дверь в кабинет капитана Драккен.

На лице женщины пролегли морщины, которых не было еще весной, и выглядела она почти такой же усталой, как и Девлин. Однако он не испытывал сочувствия ни к ней, ни к кому-либо другому. Его поступками руководило неумолимое заклятие уз.

— Что произошло?

Капитан Драккен не стала притворяться, что не поняла вопроса.

— Я подвела тебя. И нас предали, — просто сказала она, ни секунды не колеблясь.

— Кто? Как? — Голос Девлина был твердым и четким.

— Садись. Это долгая история.

— Так сократите ее, — сказал Девлин, не двигаясь с места.