Выбор Донбасса

Добрый отдает бутылку одному из охранников, поднимает автомат, передергивает затвор. Сплевывает на пол.

…Ты! (тычет в Белобрысого.) Встать! Смотреть на меня! В глаза, падла! Так–а–а–к… Вижу, с–сука, по глазам вижу — многих наших положил. Ну всё, кранты тебе, сепар!

Охранник–1. Не, Добрый, так–то их захерачить и мы можем. Ты придумай че интересней…

Добрый. Интересней «калаша» — нету в мире ни шиша! Гы–гы!.. Во! От, чем я тя, суку колорадскую, на тот свет отправлю! (Достает из кармана вилку.) Кричи, тварь: «Україна — понад усе!»

Белобрысый(громко). «Україна — понад усе!»

Добрый. Не слышу!

Белобрысый (еще громче). «Україна — понад усе!»

Добрый. Не так, гнида! Шо ж ты, сучара, меня нервничать заставляешь, мне нельзя, падла, нервничать, мне врачи запрещают, а ты сука, издеваешься–стоишь! Урод!

Добрый с силой втыкает вилку в бедро Белобрысому.

Тот кричит от боли, хватается за ногу.

Добрый бьет Белобрысого кулаком в висок, тот падает.

Добрый. Встать, тварь! Всем встать! Ты, хорёк! (Тычет вилкой в грудь Невысокого). Гимн України! Громко! Не слышу!

Невысокий. Я… не помню слова… 

Добрый. Шо?! Щас вспомнишь! 

Хватает его пятерней за затылок и шею и бьет его лицом о белую кафельную стену, кровь забрызгивает стену.

Невысокий сползает по стене на пол.

Добрый тычет пальцем в Юрия.

Добрый. Кричи: «Слава Україні!»

Юрий молчит.

Не слышу!

Юрий. Я искренне желаю процветания этой стране…

Добрый. Я тебя, гниду, не спрашиваю, что ты желаешь, я хочу услышать: «Слава Україні!» Громко!

Юрий молчит.

Добрый с размаху бьет Юрия прикладом автомата в лицо.

Юрий валится на пол.

Добрый продолжает его избивать.

Весь пол около Юрия залит кровью.

Охранники еле оттягивают своего озверевшего товарища.

Охранник–1. Да стой ты, Добрый! Этих лучше не трогать (кивает на Миро и Юрия). Ими Профессор лично занимается.

Добрый вырывает из рук Охранника–2 бутылку с вином, пьет из горла, смотрит на лежачего у стены Невысокого.

Добрый. Ну, что, вспомнил слова?

Шахтер — самый старший из четверки, с черной от многолетней работы в шахте кожей, поднимает глаза на «Доброго».

Шахтер. Я помню.

Добрый. Ну, гляди ж ты, шо творят, суки–сéпары! Единственный, хто помнит гимн — негр! Ну, шо стоишь, зенки негритянские пялишь! Не слышу! Пой!

Шахтер. «Ще не вмерла України… ні слава, ні воля…»

Добрый. Дальше, сука черная!

Шахтер. «…Ще нам, браття українці, усміхнеться доля…»

Добрый. Стоп! Взял вилку! К стене, нигер! Пиши!

Шахтер. Что писать? 

Добрый. То, шо пел! Слова!

Шахтер. Где писать?

Добрый. Ты шо — слепой, нигер? На стене, где! Взял своей черной граблей вилку, и нацарапал гимн! И шобы все мне его выучили! Через час приду — проверю! 

Уходят. Скрежет двери, грохот засова, пьяные голоса, смех… 

В камере какое–то время — тишина.

Невысокий лежит на полу, задрав подбородок вверх, чтобы остановить бегущую из носа кровь.

Белобрысый сидит, зажимая рукой рану на ноге.

Миро берет пластмассовую бутылку (на дне еще есть немного воды), вынимает из кармана кусок не очень чистого бинта, смачивает его водой из бутылки, вытирает кровь на лице Юрия.

Шахтер стирает рукой кровь со стены, начинает на ней выцарапывать буквы: «Ще не…»

Юрий морщится от боли и звука скрежещущей по кафелю вилки… 

Двор базы батальона «Донбасс» в Курахово — утро

Залитый солнцем двор. Деревья, трава.

На скамейке сидят несколько нацгвардейцев, греются на солнце.