Выбор Донбасса

Ираклий. Ну, положим, в ДНР, тоже, с пленными не очень церемонятся.

Юрий. Наверное. Отдельные идиоты, уголовники есть везде. Но в ДНР был издан указ: «За жестокое обращение с пленными — строгое наказание, вплоть до расстрела». И он, этот указ — действующий!.. А тут — Правый сектор!.. Нацгвардия!.. — элита Майдана… И командиры — такие же звери…

Ираклий (после паузы). Юра, чтобы воспитать понятие об офицерской чести, нужно не десять и не двадцать лет…

Телефон Ираклия звонит. Он останавливает машину. 

Ираклий. Да… Мы уже почти на месте. Как — на другом блокпосту?!. Я никуда отсюда не поеду! (Отключает телефон.)

Машина стоит на дороге. Ираклий, Юрий, Давид, Пчелка сидят в машине, молчат. 

Пчелка. А где они хотят меняться?

Ираклий. На дороге из Курахово. 

Давид. Там плохое место.

Звонок. Ираклий берет телефон.

Ираклий. Да… Хорошо… Но я смогу там быть не раньше 18:30. Если в 19:00 обмен не состоится — значит, он не состоится вообще.

Выключает телефон. Броневик трогается. 

Ираклий. Юра, что загрустил?

Юрий. Не нравится мне это название — Курахово…

Ираклий. Да, уж!.. Там после первого же блокпоста Профессор будет знать, что мы — в городе. 

Давид (вдруг, горячо). Я его убью!

Ираклий. Кого, Давид?

Давид. Профессора. Эта не мужчина, и не солдат, который звонит чужой жене и душу ей мотает!

Юрий. Нет, Давид, он звонит моей жене, и убивать его должен я. 

Давид. Тебе нельзя убивать — ты поэт!

Юрий. Я — ополченец!

Давид. Ты — пленный! Ты не можешь никого убивать!

Ираклий. Эй–эй–эй, бичебо! Даамтаврэт…

Звонок. Ираклий смотрит на экран телефона.

Ираклий. Ну, вот… (включает телефон). Да, дорогой, здравствуй! Зачем «прятался»? Не мог ответить, телефон сломался. Француз мне нужен был, потом объясню, это не телефонный разговор. Нет, уже не нужен. Да… Да хоть сегодня! Или нет — сегодня уже поздно, завтра привезу. Ты сам как, дорогой?.. Да?.. Ай–ай–ай! Да, до завтра.

Дымятся поля за окном. Несется броневик по разбитой дороге…

Блокпост Курахово — вечер

Броневик стоит с внутренней стороны блокпоста.

Блокпост Курахово, внешняя сторона — вечер

Ираклий сидит на обочине дороги, с внешней стороны блокпоста, смотрит напряженно в ту сторону, откуда должна прийти дээнеровская машина…

К нему подходит командир блокпоста — Шлях.

Шлях. Ну, что у тебя слышно, Ираклий? Уже восемь, не приедут они…

Ираклий. Приедут, дорогой, приедут…. У вас, там, всего всем хватило? У меня еще, где–то, в машине, пара бутылок «Киндзмараули» есть…

Шлях. Да нет, не надо… пока… Там еще есть… Очень ты пацанов порадовал… А то сидим тут две недели, тухлую тушенку ковыряем…

В броневике — вечер

Юрий сидит, откинувшись, глаза закрыты… со стороны можно подумать, что он спит… чуть приоткрывает глаза, смотрит на часы, встроенные в переднюю панель автомобиля: 21:37… 

Пчелка. Вы, когда там будете, узнайте, пожалуйста, про троих ребят, я вот, тут, записала…. Они там, где–то у вас, в плену… Дмитрук, позывной «Фома», он совсем мальчишка, 18 лет, его сестренка младшая ищет, у нее больше нет никого, кроме него… Кушнир , позывной «Богун». Он очень болен, ему нужна срочная операция, иначе глаз потеряет… И Смоляной, Петр, позывной «Ключ»… Он вообще музыкант и здесь случайно, из–за своей девушки: она медсестра в батальоне. Там мой телефон и электронный адрес… 

Блокпост Курахово. Внешняя сторона — ночь

Ираклий ходит взад–вперед по обочине дороги. Всматривается в уходящую в темноту дорогу, в ту сторону, откуда должна прийти дээнеровская машина…

К нему подходит Шлях.

Шлях. Ираклий, мне передали по рации, сказали, тебя какой–то Профессор ищет… Я сказал, что ты здесь не появлялся. 

Ираклий. Спасибо, дорогой…

Шлях. Надолго у тебя еще? Уже скоро одиннадцать…

Ираклий. Звонили, едут, близко уже… Они не туда куда–то заехали, их обстреляли…

Шлях. Если в течение часа не объявятся — я доложу, прости. Ты что–то говорил про «Киндзмараули»?

Ираклий. Конечно, дорогой, говорил! (Включает рацию.) «Шави», «Шави», ответь «Свану». 

Голос Давида (по рации). «Сван», «Шави» слушает.