Выбор Достойного (СИ)

Не знаю сколько провозился по времени. Каждый новый оголенный кусочек тела вызывал поедающее чувство вины, если был покрыт следами от кнута. Если не был, то хотелось провести рукой по светлой коже, прикоснуться губами. Признаться самому себе, что зацеловал бы сейчас и все синяки, только бы они не болели, было странно. От собственного желания, спрятался в обвинениях самого себя в случившемся. Так по-крайней мере получалось не скатиться до домогательств.

Только когда разрезал панталоны и стянул их, рука сама погладила девушку по бедру и скользнула выше на живот, пальцы аккуратно прошлись по выпирающей косточке и почти не касаясь проложили след под зарубцевавшимся от магии шрамом. На коже остались кровавые разводы. Решил, что их нужно смыть.

И быстро вернулся с мокрым полотенцем. Пока возился, несколько капель упали на живот и стекли с него, оставляя влажный след. Чувство вины больше не спасало, я резко накинул на Кианию одеяло. Скрыл от собственных глаз искушение, что преследовало меня последние несколько месяцев. Нужно подождать хотя бы, чтобы синяки прошли. С этой здравой мыслью ушел в душ, хоть немного избавиться от наваждения. Обнаженная девушка то и дело вставала перед глазами.

Водные процедуры длились долго. Поняв, что Торший, да и все остальные просто надо мной поиздевались, включил ледяную воду. Наконец-то стало легче. Даже спокойно оделся в домашние штаны и халат и вошел в спальню.

Отсветы солнечного морозного утра пробивались из-под штор и скакали по комнате неуверенными бабочками. Проливались на кровать золотом, застревали в русых волосах, что растрепались по подушке. Отсюда правую часть лица было не видно и казалось, что Киания просто спит. Что девушке стало жарко и она просто откинула одеяло, открывая тонкие ноги и упругую небольшую грудь. Я залюбовался. И пока плыл, нарушительница, что-то пробормотала и повернулась ко мне правой частью. Взгляд сразу же был прикован к почти почерневшему синяку. Торший сказал втирать мазь два раза в день.

И я даже подошел и открыл банку. Подержал ее в руках, полюбовался на изящные изгибы, так невинно торчащие из-под одеяла, развернулся и вышел из спальни. Даже банку с собой унес.

Глава 17.2

Приходила в себя тяжело. Все время казалось, что сейчас тело пронзит новая боль от кнута или сапога Хонэ. А лорд меня и вовсе не спасал и это все лишь выдумка моего воображения. Которое очень хочет, чтобы так было, но реальность едва ли часто сходится с нашими мечтами. Но неприятных ощущений и вовсе не было, что было очень странно, потому что удары по лицу я помнила отчетливо. Все остальное казалось дурным сном. Первое, что увидела, едва раскрыв глаза, до слез родной желтоватый камень на потолке. Поозиравшись по сторонам и убедившись, что я действительно в замке Картел, долго сдерживала всхлипы и утирала льющиеся слезы за которыми ничего не было видно. Понятно только, что я одна в комнате. “Неужели, даже Мари не приставили посидеть”, - в душе грязным пятном разрасталась обида. И пока я душила все эмоции на корню, суровым “будь благодарна, что вообще спасли”, вдруг подумала “а вдруг Хонэ это просто кошмар?”. Быстро быстро вытерев слезы, обрела возможность нормально видеть. К зрению, добавились ощущения. Например ощущения голого тела, едва прикрытого одеяла. Картину завершил интерьер спальни лорда. В результате чего я перепуганно поднялась с подушек, закрывшись одеялом, чуть ли не по самый нос и испуганно забегала глазами по комнате. Будто в каждом углу затаилось по магу. Но я действительно была одна.

Хоть тело и не болело, синяки на руках и ногах, а так же шрам на животе явно говорили, что Хонэ мне не приснился. Рубец на животе вообще поднял вопрос о том, а сколько времени мне пришлось провести без сознания? Но синяки при этом вроде совсем свежие. Удивленно нажала на один из них на руке. При том что прикосновение собственного пальца я почувствовала сразу же, боль пришла какая-то отдаленная и глухая. Стало понятно, что без Торшия тут явно не обошлось. Мне дышать было больно, а тут даже сесть в кровати смогла. Лекарская магия.

При мыслях о том, что обо мне позаботилось, стало тоскливо. Я вспомнила, что маг до меня не дотронулся в темнице графа Хонэ и когда пришла в себя в кабинете….

Этот момент казался вообще каким-то размытым, иллюзорным, но был похожим на правду. Проснулась на диване перед камином… Передо мной Торший и что-то кричит, но я его не слышу. Рядом в кресле принц… А лорда Картел нет. И они хотят в меня что-то влить, но я боюсь, что это очередная галлюцинация и все это иллюзии и не хочу ничего пить. А потом появляется Шейтран и хватает меня за руки. Не смотрит на меня. Холоден и отстранен…

Тоска когтистой лапой сжала сердце. Мне показалось, что я и вправду почувствовала боль. Это заставило вспомнить, что сижу голая в спальне мужчины. И по-хорошему мне нужно отсюда уносить ноги.