Выбор и перемены (ЛП)

Эрик одной рукой указал на Бо, и на мгновение Бо замер. Он не был уверен, каким может быть должный этикет в такой ситуации. Если бы Эрик был девушкой, естественно, Бо повторил бы его жест и сказал «дамы вперёд», но если бы он был с одним из своих друзей-парней, наверное, парень бы вообще не предоставил ему право первого выбора, так что проблемы бы не было.

Он уже чувствовал, как начинается напряжённая головная боль.

Это было намного... намного... выше его понимания, а они ещё даже ничего не заказали.

Чувствуя себя неловко, он произнёс:

— Кофе, наверное. С сахаром и не крепкий. И порцию картошки-фри.

— Конечно, — она повернулась к Эрику. — Что тебе, сладкий?

— Просто кофе, пожалуйста. Чёрный.

— Ты не ешь? — спросил Бо.

— Я не могу есть в такое время и по-прежнему влезать в свои джинсы.

Одна мысль о размере джинс Эрика заставила Бо неловко заёрзать на месте, но официантка ответила:

— О, не знаю. Мне кажется, тебе не помешало бы набрать пару фунтов.

— Ох, поверьте, любой лишний вес, который я набираю, сразу откладывается на моей заднице.

Об этом Бо тоже не хотел думать, но официантка рассмеялась, отрывая листок из блокнота и пряча его в свой фартук.

— Кстати, — сказала она, — мне нравится твой шарф. Подходит к твоим глазам.

— Спасибо, — ответил Эрик, приглаживая шарф.

— Где ты такой нашёл?

— Купил в «Филен Бейсмент» на их ежегодной распродаже под семьдесят пять процентов.

— Эй, моя дочка постоянно там закупается, — весело произнесла она. — Но у неё нет твоего чувства стиля.

Бо увидел, как она переводит взгляд с одного из них на другого, будто слегка озадаченная. Не то чтобы он мог её винить. Они с Эриком, должно быть, напоминали современных Красавицу и Чудовище.

Или скорее Тимона и Пумбу из «Короля льва».

И угадайте, кто был бородавочником?

— Я обязательно скажу ей присмотреться к чему-нибудь такому, — продолжала она. — Она примерно твоего размера и цвета кожи. Унаследовала от папочки. А я... Мне повезёт, если я съем кусок пирога раз в неделю и смогу влезть в свою форму. Даже если я постоянно на ногах.

Когда она ушла за кофе, Эрик закатил глаза.

— Прости за это. Кажется, у меня такое лицо, на котором написано: «Нет, пожалуйста, расскажи мне историю всей своей жизни. Я не против».

Бо просто покачал головой. С этим он не мог справиться. Модные консультации с официанткой? Что дальше? Обсуждение причёсок с посудомойкой?

Пожалуйста, кто-нибудь мог его отсюда вытащить?

Оба мужчины молчали, пока перед ними не поставили кофе, и официантка не ушла обратно, а затем Эрик произнёс:

— Итак... ты планируешь рассказать мне, что тебя беспокоит? Или ты хочешь разбить столик на части по кусочкам?

Внезапно осознав, что снова начал стучать, Бо отдёрнул руки и опустил их на колени.

— Прости. Я делаю так, когда нервничаю.

— Это я понял. Чего я не могу понять, так это почему ты так нервничаешь. На вечеринке ты таким не был.

— Я знаю. Но здесь всё почему-то... иначе.

На самом деле, Бо точно знал, почему всё иначе. Вечеринка была просто шансом пообщаться. А это? Это казалось свиданием. Не то чтобы он собирался говорить это Эрику, но что-то в направлении его мыслей явно себя выдало, потому что Эрик ответил:

— Тебе станет легче, если я скажу, что у меня много друзей-натуралов — нескольких из которых я тоже считаю очень горячими — и мы постоянно ходим пить кофе, и пока мне удавалось избежать попыток подкатить к кому-либо из них, так что я вряд ли начну делать это с тобой?

— Честно? Не особо помогло.

— Почему нет?

— Потому что если бы я переживал, что ты будешь ко мне подкатывать, я бы вообще не ушёл с тобой с вечеринки.

— Полагаю, звучит разумно. И всё же очевидно, что ты из-за чего-то переживаешь. Так в чём дело?

— Наверное, можно сказать, что в совсем противоположном.

Эрик покачал головой.

— Ладно... теперь я в замешательстве.

— Да, ну что ж, добро пожаловать в клуб, — пробормотал Бо, и его руки неосознанно поднялись на столешницу и снова начали стучать.

Эрик потянулся и накрыл одну из рук Бо своей, останавливая его движения.

Хоть его рука определённо была не такой мягкой, как у девушки, она была маленькой и аккуратной, и Бо было странно видеть её поверх своей большой и более волосатой.

Казалось, Эрик об этом не думал.

— Слушай, Бо, это сумасшествие! Ты явно из-за чего-то расстроен. Почему бы просто не сказать, что у тебя на уме, чтобы мы могли об этом поговорить?

Очевидно, в организме Бо по-прежнему было достаточно алкоголя, чтобы развязать ему язык, потому что он услышал свой ответ:

— Ладно. Хочешь знать, что у меня на уме? Я тебе скажу, что у меня на уме. У меня на уме то, что я не могу тебе сказать, что у меня на уме, потому что, насколько я могу сказать, я сошёл с ума.

— Из-за чего так? — нейтрально спросил Эрик.