Читаем Выбор каждого полностью

Перед глазами Сани пролетела вся его жизнь, а именно этот маленький отрезок в 20 лет. Конечно, в памяти нет примерно половины этого промежутка, но самое лучшее, как и самое худшее, всегда застревает в сознании. Очнувшись, он осмотрелся. Всё вокруг было в стиле минимализма – пол, стены, потолок, окно и стул, на котором, связанный, сидел Саня. Он был настолько поражен и одновременно растерян, что не мог шевелиться и принимать какие-то решения. Посидев так еще минут пять, он решил, что следует освободиться. И это не составило особого труда. Веревка была завязана на бантик, который Саня с легкостью развязал. Он встал и прошелся по всей своей квартире. В ней не было абсолютно ничего, за исключением обоев на стенах. Всё как будто испарилось. А самое главное в этой ситуации – то, что вещи, которые тут были раньше, почти все принадлежали его дяде. Оценив свои возможности, Саня решил первым делом обратиться в полицию, но вспомнил, что живет здесь незаконно, а дядя совершенно не должен был узнать про это. Саня понял, что лучше попытаться всё сделать самому. Не самое умное решение в данном случае, но так проявился ярко выраженный в этом возрасте максимализм. О детективной деятельности Саня знал только из фильмов и книг, поэтому, вспомнив моменты из разных произведений, первым делом он проверил свои карманы. В карманах было: зажигалка, 24 рубля копейками, пластинка жвачки, черная пластиковая карточка наподобие кредитной, с непонятными цифрами белого цвета, женская тонкая золотая цепочка, которая была продета в кольцо. Кольцо золотое, фасон мужской: печатка с большим красным рубином. По сторонам от камня шли узоры, а внутри кольца красивым почерком была нанесена гравировка. Написано было что-то на иностранном языке, и Саня не знал, как это переводится. Теперь вопросов стало еще больше, а главное – как это всё связать? У него не было ничего, что могло бы помочь с расшифровкой надписи или с назначением этой карточки, поэтому надо было обратиться за помощью. Первым на ум пришёл Ваня. На улице был день, будни, значит, он на работе в автомастерской. «Подшипник» – так называлась эта мастерская, и находилась она на окраине Кукино. Поселок небольшой, поэтому Саня дошёл до неё буквально за 15 минут. Но то, что он там увидел, повергло его в шок. От мастерской остались только часть таблички с названием и обугленное здание без окон и дверей. В воздухе до сих пор стоял запах гари. Рядом с остатками автомастерской находился прогоревший до ржавчины большой кусок металла, сильно похожий очертаниями на автомобиль. Вокруг не было никого, даже птицы не летали над этим зловещим местом.

Запах гари вместе с частичками пепла, взлетающими в воздух от любого дуновения ветра, не давали Сане долго находиться рядом с бывшей автомастерской. Да это было и незачем. Он отправился обратно к своему дому. По дороге его посетила мысль о том, чтобы заскочить к Ване домой. Поднявшись до его квартиры, он ожидал получить много ответов на свои вопросы.

Стук в дверь – ответа нет.

Стук повторяется – за дверью тишина.

Постояв пять минут, Саня постучал еще раз. Кто-то будто начал двигаться к двери.

– Кто там? – произнес женский голос из-за двери.

Саня, узнав по голосу маму Вани, сказал:

– Теть Марин, открывайте. Это Саша. Друг Вани.

– Саша, иди лучше отсюда! Здесь тебя не ждут!

– Что случилось? Где Иван?

– Я что, непонятно выражаюсь?! Проваливай! Его здесь нет. Он пропал.

Из-за двери стали слышны рыдания и удаляющиеся от двери шаги. Теперь всё стало ещё запутаннее.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза
Отверженные
Отверженные

Великий французский писатель Виктор Гюго — один из самых ярких представителей прогрессивно-романтической литературы XIX века. Вот уже более ста лет во всем мире зачитываются его блестящими романами, со сцен театров не сходят его драмы. В данном томе представлен один из лучших романов Гюго — «Отверженные». Это громадная эпопея, представляющая целую энциклопедию французской жизни начала XIX века. Сюжет романа чрезвычайно увлекателен, судьбы его героев удивительно связаны между собой неожиданными и таинственными узами. Его основная идея — это путь от зла к добру, моральное совершенствование как средство преобразования жизни.Перевод под редакцией Анатолия Корнелиевича Виноградова (1931).

Виктор Гюго , Вячеслав Александрович Егоров , Джордж Оливер Смит , Лаванда Риз , Марина Колесова , Оксана Сергеевна Головина

Классическая проза / Классическая проза ХIX века / Историческая литература / Образование и наука / Проза