Выбор курса (СИ)

– Не думаю, – усмехнулась в ответ графиня Монк, – но спасибо на добром слове.

– У тебя виски седые… – добавила вдруг, нарушив неловкое молчание, возникшее между ними.

– Не нравится? – поднял бровь Эрик. – А мне сказали, что выглядит элегантно и мне идет. Вот же люди какие нехорошие!

– Ты обиделся, и ты прав.

– Да, причем тут обиды! – пожал плечами Эрик. – Я на господина д'Аламбера давно уже не обижаюсь. Если честно, он мне неинтересен.

– Что там произошло во время сражения? – спросила Анна, меняя тему разговора. – У тебя, Эрик, больные глаза, седые виски и… Зачем тебе переливали кровь?

– Ты помнишь, – усмехнулся в ответ Эрик, – мы уже однажды встречались у фуршетного стола? Дело было на «Пакс Романа», и ты тогда тоже задала мне много разных вопросов…

– А ты сказал, что у тебя «на личном деле такая виза стоит, что даже не знаешь, о чем можно говорить, а о чем нет».

– У тебя хорошая память.

– Не уходи от ответа!

– Когда-нибудь в другой раз, – покачал головой Эрик. – Не сочти за грубость, Анна, но мне просто не хочется об этом вспоминать…

2. Одиннадцатое августа – Девятое декабря 2533 года, система планеты Эно

Угомонились только под утро. Устали. Утанцевались. Выпили лишнего – все, кроме Эрика, разумеется, – в общем, выдохлись, как после какого-нибудь дикого марафона. Но стоило им с Верой остаться наедине, как в Эрике проснулся «вернувшийся из боя мужчина», со всеми вытекающими из этого факта следствиями. Возможно, все это было как-то связано с тем, что накануне вечером, во время разговора с адмиралом Моргенштерном, он влил в себя все три «секретных» снадобья сразу. Но вряд ли это могло объяснить силу овладевшего им безумия, и то, как вспыхнула в ответ на его страсть Вера, которая уж точно ничего такого не принимала, да и пила всю ночь одно лишь белое вино. В общем, Вера, как говорится, и охнуть не успела, как уже извивалась нагая под его губами и руками. Куда и когда делась ее одежда, Эрик то ли не заметил, то ли не запомнил. Его одежда, впрочем, исчезла не менее таинственным образом – была и нет. Однако видит бог, одежда им сейчас была без надобности, и даже, напротив, могла только помешать. Но самое странное, учитывая их короткий опыт отношений, заключалось в том, что ни он, ни она не спешили «перейти к основному блюду». Они оба – не сговариваясь – длили и длили прелюдию, и их взаимные ласки были спонтанны и бесхитростны, но в то же время беззастенчивы и откровенны, как никогда прежде.

В общем, Эрик не оставил на лоснящемся от пота теле Веры не зацелованным ни одного квадратного сантиметра. Но и она завелась так, что туши свет! Уж насколько не любила «трогать это губами», а тут сама набросилась на Эрика, как изголодавшийся хищник. И вот что любопытно, девушка кончила и, как показалось Эрику, неоднократно, еще до того, как они добрались до кульминации. И криков с воплями и стонами было столько, что одна надежда на хорошую звукоизоляцию. И трясло ее не по-детски, словно судороги проходили по выгибающемуся дугой телу волна за волной. Однако, когда дело дошло до завершающей фазы, сказка и вовсе превратилась в легенду, потому что любить друг друга так долго и с такой страстью им, кажется, не приходилось еще ни разу. И опять, Вера «взлетала на вершину» раз за разом, а в самом конце они «вылетели в космос» вместе с Эриком, одновременно и с невероятной силой.

Разумеется, ни о каком втором разе после такого безумия не шло даже речи. Эрик попросту вырубился, как случилось с ним однажды, когда он впервые преодолел на полной скорости астероидный пояс в системе Фронтира. Но и Вера, похоже, уснула одновременно с ним. А вот проснулся Эрик, как всегда, первым. Полежал пару секунд, прислушиваясь к ощущениям, и пришел к выводу, что чувствует себя почти нормально. Немного ныл позвоночник, была тяжеловата голова, но, в целом, ничего ужасного.

Потом Эрик плавно и практически бесшумно приподнялся на локте и минуту или две любовался разметавшейся во сне Верой. Она была чудо, как хороша, в своей «ветхозаветной простоте», и он чуть было не поддался соблазну разбудить ее поцелуями. Но Эрик свой мгновенный порыв все-таки остановил. Судя по «данным объективного контроля», спали они не больше четырех часов. Ему достаточно, а вот ей, скорее всего, нет. День впереди длинный, успеют еще насладиться обществом друг друга.