Выбор моей реальности

Наши — хитросделанные и продвинутые, додумались, как подстраховаться. Чтобы и им случайно не засветиться на камеру и не облажаться на всю страну, издали школьный локальный акт: перед началом урока ученики теперь обязаны класть свои сотовые телефоны в общую коробку около двери.

Я решил не подчиняться и не сдавать — проверю их реакцию. Большинство нормальных учителей (которым нечего было скрывать) вообще не обратили внимания, что у Кирилла не сдана в коробочку «мобила».

Но эта русичка не отстала, пошла на принцип и потребовала, чтобы я «сейчас же сдал». Я отказался, и она выгнала меня с урока. Глупая женщина предположила, что я воспользуюсь счастливой возможностью — вместо русского побегу бухать, курить за углом, терроризировать первоклашек или воровать шоколадки в ближайшей «пятёрочке».

Но она тупо просчиталась. Ничего из этого я делать, конечно, не стал, а пошёл сразу к завучу по воспитательной работе и рассказал ей, что меня выгнали с урока за отказ сдать сотовый телефон. Завуч пошла вместе со мной в класс, отчитала русичку при всех, а затем ушла.

Испанская Изабелла, объявляя войну маврам, возвестила с высокого трона своим коленопреклонённым подданным: «La guerra esta declarada!»

Наша озлобившаяся русичка, с ненавистью посмотрев на меня, пригрозила мне при всём классе абсолютно тем же самым, но только на чисто русском языке: «Война объявлена!»

Часть 2. Булгария

Глава 24. К старту готов!

From city to city, from dawn to dawn.

And the whole generation is on the run.

Good bye to the past, hello to the future

As the struggle continues. There’s no fate.

«No fate», music band Scooter

Последние минуты в этом мире. Я полусижу в экзоскелете, который обвешан сумками «оккупанта», как продавец-челнок из лихих девяностых, который тащит на себе китайское барахло для перепродажи. За мою шею ухватился Кирилл, от экзоскелета тянется кабель питания и управления. Зрелище достойно занять топ-просмотры на ютубе. Надеюсь, что законы физики этой виртуальной реальности будут совпадать с законами новой.

«Готов! Перемещаюсь!» Ничего не изменилось.

«Что за хрень?» — разозлился я.

«Перемещаюсь!» — опять не то.

«Перенести!» — забыл, дебил, точную фразу.

Вроде должно быть: «Готов к перемещению!»

В десяти метрах от нас возникло овальное зеркало размером с большую дверь. Моё засунутое в железный каркас отражение слегка колебалось, как от нагретого воздуха. «Погнали», — с нетерпением произнёс я и сделал первый шаг в сторону второй жизни.

Ярко полыхнуло, будто от фотовспышки, когда я проходил сквозь тёплый, обволакивающий зеркальный портал, по поверхности которого неожиданно побежали трещины, и зеркало разбилось на мелкие, но острые осколки. От пронзительного металлического звука падающего на пол стекла, я на пару секунд потерял ориентацию в пространстве. Затем перед глазами замелькали абстрактные изображения: зелёные, голубые и фиолетовые разводы на ярко-чёрном фоне; замерцали миллиарды серебристых точек.

Я вспомнил, что в далёком детстве, мечтая стать космонавтом, всегда любил рассматривать зарисовки и фотографии космоса — то, что я видел сейчас, сразу напомнило мне их. Почему-то почувствовал, как медленно погружаюсь в волны спокойствия и умиротворения, в которых растворились и камнем ушли на дно стрессы последних лет.

Но ненадолго, потому как знакомые космические пейзажи резко сменились физическим явлением, которое всегда завораживало и одновременно пугало меня: я понял, что на нас неотвратимой гнетущей массой надвигается «Великое Ничто» или, другими словами, Всёпоглощающая Чёрная Дыра. Попав в спиралеобразный ледяной поток абсолютного нуля, ощутив ослепляющую пустоту, но, в то же время, увидев и охватив взглядом всю Вселенную в её внушающей непередаваемый ужас бесконечности, я перестал осознавать себя и отключился…

«Твою ж мать!» — выругался я, когда понял, куда попал. Начал судорожно освобождаться от креплений скелета. Мой железный помощник, конечно, уже не двигался, поскольку ему обрубило «хвост» с энергией и блоком управления.

Шлёпнулисьмы на окружённую лиственным лесом зелёную поляну, с костром и кучкой бородатых мужиков. Все они — рослые и жирные, были кто в красных, кто в синих шароварах, заправленных в добротные кожаные сапоги. Сверху носили нечто, напоминающее халат из какой-то светлой лёгкой ткани. Двое из этой компании держали в руках булатные ножи, которыми они самозабвенно снимали кожу с лежащего на земле голого парня.

Увидев нас, мужики, ошарашенные нашим внезапным визитом, заорали и в панике заметались кто куда. Трое помчались к палице и копьям, валявшимся около костра. Ещё один решил скрыться в лесной чащобе. Двое — мастера заплечных дел — оставили в покое свою неподвижную жертву и, угрожающе размахивая ножами, с криками побежали в нашу сторону.

«Всё, попадос», — обречённо подумал я, дёргаясь в экзоскелете.