Выбор Наместницы

Герцог же, наоборот, проводил с детьми все больше и больше времени, хотя раньше предпочитал общаться с младшим, предоставляя наследника заботам няни и наставников. Он водил их по замку, рассказывал легенды, показывал витражи, пристально вглядывался в детские лица, с удовлетворением отмечая, что от матери сыновья унаследовали только безупречный овал лица. Порой Иннуон подумывал о разводе, но для этого было бы слишком трудно найти повод: брак совершился, достаточно посмотреть на близнецов, чтобы не усомниться в отцовстве, доказать, что Соэнна изменила ему с этим столичным хлыщом — невозможно, раз уж не поймал на месте преступления. Все, что оставалось — завести любовницу из дворянского сословия, и подождать, пока герцогиня сама потребует развода. Денежное возмещение Иннуона не пугало — он мог позволить себе откупиться хоть от десяти жен, но по закону за Соэнной в таком случае оставалось право на равное участие в воспитании детей. Стоит ли за большие деньги покупать себе свободу, если бывшая жена по-прежнему будет действовать на нервы? Он еще не чувствовал в себе готовности к женоубийству, но чем дальше, тем выразительнее поглядывал на узенькое окошко сторожевой башни, в которой его далекие предки заточали надоевших жен. Ах, если бы прекрасная Соэнна была сиротой! Иннуон, привыкший к одиночеству, самодостаточный во всем, впервые в жизни сожалел, что ему не с кем поговорить, поделиться тревожными чувствами, да и просто пожаловаться на несправедливость судьбы. Как он жалел теперь, что поддался гордыне и выдал Ивенну замуж. Немного терпения, один шаг навстречу — и сестра была бы сейчас с ним. Но ничего не изменить — разбитый витраж не склеишь заново. А ведь Ивенна так и не знает, почему Квейг сделал ей предложение. Глупо цепляться за прошлое. Надо приказать освободить ее покои, выкинуть вещи, переделать там все, чтобы и следа не осталось. И тут еще эта книга… Иннуон получил второе письмо от наместницы. Аред с ней, подарит он ей эту драгоценную книгу, только прочитает напоследок, вдруг там что-нибудь интересное, и стоит скопировать текст.

В библиотеке книги не оказалось, Иннуон вспомнил, что забрал ее в спальню, собираясь полистать на сон грядущий, да так и не собрался. Герцог поднялся наверх, нашел книгу и сел к окну. Дневного света не хватало, чтобы разобрать выцветшие чернила, пришлось зажечь свечи. Первые несколько абзацев дались с трудом — Иннуон успел забыть, когда в последний раз читал на старом наречии. Скорее всего — в детстве, на уроках. Все из древней литературы, что могло привлечь нынешнего читателя, давно уже перевели. Старое наречие оставалось уделом любителей изящной словесности. Дальше стало легче, глаз привык к шрифту, пробудились задремавшие было знания, все слова стали на свои места. На середине текста Иннуон не смог удержаться от восклицания: «Что за ерунда!» — и продолжил читать дальше, теперь уже с большим вниманием. Прочитав, он отложил книгу, и устало потер виски — ну почему, во имя всех богов, этот трактат оказался именно его библиотеке? Стали понятны все «странности» и с визитом секретаря наместницы, и с ее первым письмом. Энриссу интересовала только одна книга — эта. И что теперь делать? Отдать книгу, как она просит, и забыть обо всей истории? Герцог Суэрсен прекрасно понимал, что даже если так и поступить — наместница ни за что не поверит в его плохую память, особенно после того, как он ответил отказом на ее первую просьбу. Что бы он сделал на ее месте? Иннуон не затруднился с ответом: изъять книгу, не поднимая шума, а потом так же тихо убрать подозрительно упрямого герцога. Как только книга окажется у наместницы — она тут же приступит ко второй части плана. Иннуон не станет облегчать ей задачу. Продолжим игру: герцог быстро написал еще один вежливый ответ, в котором предлагал Энриссе прислать своего переписчика в Суэрсен, чтобы сделать копию. Трактат старый, в плохом состоянии, в дороге легко повредить ценный груз. Затем Иннуон вызвал к себе капитана стражи и отдал приказы:

— Я хочу, чтобы с сегодняшнего дня втрое увеличили число патрулей. Ни молодые лорды, ни герцогиня не должны покидать замок без охраны, даже если едут просто прогуляться. Стражникам запрещается питаться на кухне, варите еду сами, разрешаю освободить для этого кого-нибудь от прочих обязанностей.

Капитан молча выслушал приказ об утроении патрулей, хотя это и означало, что спать его людям придется в три раза меньше, но лишиться возможности сидеть на теплой кухне, перемигиваться с поварихами и выслушивать последние сплетни? Это никуда не годится, не говоря уже о том, что на кухне накормят куда вкуснее:

— Это обязательно, ваше сиятельство? Люди будут недовольны.

— Лучше пусть будут недовольны, чем отравлены.

Капитан вздохнул, но не стал спорить — герцогу виднее. Спрашивать, в чем дело — не стал тоже, все, что нужно, ему и так скажут. Иннуон продолжал:

— В обязательном порядке проверяйте все крестьянские подводы, а особенно тщательно — товары из столицы.

— Искать что-то определенное?

— Все необычное.