Выбор Наместницы

Ванр торопливо вышел из комнаты. Будь его воля — он бы уже седлал лошадь, чтобы оказаться как можно дальше и от наместницы, и от столицы, и от мятежников. Но господин секретарь прекрасно знал, что наместница никогда не путает личные дела с государственными, и не умеет прощать. Восемь лет назад, она приобрела его верность, и, надо признаться, расплатилась сполна. И если сейчас он нарушит негласный уговор — любовь не остановит Энриссу, любви больше нет.

* * *

В зале совета граф Тейвор недовольно поглядывал на графа Инхор. Он понимал, что генерал Айрэ находится здесь по приглашению наместницы, понимал, что не откажется от толкового совета, но ничего не мог поделать со своим раздражением. Ланлосс же, вежливо поздоровавшись, словно перестал замечать молодого военачальника. Генерал знал, что отношение графа Тейвор к нему никак не зависит от его действий или слов. Ланлосс не мог стереть память о своем существовании со страниц истории, а ничто другое не удовлетворило бы нынешнего военачальника. Генерал Айрэ никогда не высказывался против военной реформы, не смеялся над неопытностью своего преемника, даже нелепая форма дворцовой гвардии заставила его лишь с удивлением приподнять бровь. Но Ланлосс Айрэ выиграл войну за Свейсельские Острова, и ничто не могло перечеркнуть это преступление. Наместница запаздывала — Тейвор уже устал изображать повышенный интерес к карте, а Ланлосс — подпирать спиной подоконник, когда Энрисса вошла в зал совета. Генерал не видел наместницу несколько дней, и сейчас удивился ее бледности — на фоне сверкающего белого платья лицо наместницы казалось выбеленным пергаментом, только что из рук мастера.

— Ваше величество, — оба военачальника почтительно склонились. Генерал Айрэ продолжал украдкой рассматривать Энриссу. Поразительно, как она изменилась за прошедшие два дня… Он помнил ее в величественном ореоле власти, в тронном зале, помнил усталую молодую женщину в обрамлении янтарной листвы в кабинете, видел на ее лице холодную бесстрастность и искреннее участие, напряженное внимание и радостную улыбку… он помнил и видел разную наместницу Энриссу, но женщина, вошедшая в зал совета не была ни одной из них. Ее лицо, ее глаза, ее губы не выражали ровным счетом ничего. Словно статуя, изваянная великим скульптором, но никудышным художником — поразительное внешнее сходство и полная безжизненность черт. Так взирали с пьедесталов статуи богов — прекрасные, величественные, мертвые.

Наместница села в кресло, привычным жестом перекинув шлейф через подлокотник. Ванр стоял за ее спиной, она слышала его дыхание: вдох-выдох, вдох-выдох, и оборвала себя на полувдохе, когда поняла, что снова подстроилась под его ритм. Так случалось ночью, когда Ванр уже спал, а она лежала, уткнувшись лбом в его гладкое плечо, когда сердце, успокоившись после вспышки, уже билось с обычной размеренностью, и кровь не приносила в уши глухие удары. В наступившей тишине она слушала его дыхание и, сама того не замечая, начинала дышать в такт, воздух на выдохе смешивался, и, вдыхая снова, она продлевала ощущение целостности, доступной мужчине и женщине лишь в краткий миг единения. Она прервала тишину:

— Добрый вечер, господа. Я слушаю вас, граф Тейвор.

— Ваше величество, я получил несколько донесений. По дороге к Сурему был замечен вооруженный отряд.

— Это такая редкость?

— Это несомненно мятежники. Их около тысячи человек, все конные, хорошо вооружены.

— И что им делать в Суреме? Не собираются же они штурмовать город такими силами.

Ланлосс вежливо кашлянул.

— Да, граф Инхор?

— Ваше величество, взять Сурем штурмом можно и вдвое меньшими силами. Удержать — нельзя.

— Военачальник, — обратилась она к Тейвору, специально подчеркивая, что присутствие генерала Айрэ на военном совете никак не угрожает его положению, — вы считаете, что они собрались захватить столицу?

— Боюсь, что да, ваше величество. При нынешнем настроении горожан это более, чем реально. Торговые гильдии терпят убытки — несмотря на все усилия, нападения на караваны продолжаются. Если мятежники дадут им гарантии — городская стража не станет особо сопротивляться захватчикам. А войск в городе нет, гарнизон патрулирует тракты.

— Отзовите их обратно.

— Уже сделано, ваше величество, но они не успеют.

— Герцог Квэ-Эро должен понимать, что не удержит город. Как только подойдут основные отряды — его уничтожат. Граф Инхор, до сих пор вы не слишком щедро раздавали советы. Мятежники под стенами столицы, и я хочу знать, где лежит ваша верность.

Голос наместницы также утратил оттенки, как ее лицо краски. Слова глухо падали с губ — ни гнева, ни досады, ни надежды. Да что там — казалось, что, задав вопрос, она не заинтересована в ответе.

— Ваше величество, я нахожусь в зале совета, а не среди мятежников. Разве этого недостаточно?

— До сегодняшнего дня этого было довольно. Но у меча может быть только одно острие.