Выбор Наместницы

Энрисса, скрывая раздражение, выслушивала вечерний доклад своего временного секретаря. Придраться было не к чему, чиновник очень старался, да и не взяла бы наместница бездаря в секретари, пусть даже и на несколько месяцев, но он не был Ванром, и уже этим приводил свою госпожу в тщательно скрываемое бешенство. И ведь она сама отослала Ванра проверять эти библиотеки! Ну зачем, зачем она это сделала! Можно ведь было найти кого-нибудь другого! Но голос разума неизменно остужал накал страстей: есть тайны, которые нельзя доверять даже подушке, не говоря уже о самых преданных слугах. Ванру, связанному с наместницей прочнейшей из цепей, Энрисса могла верить как самой себе, но больше — никому. Если, нет, когда он найдет эту книгу — он сохранит тайну, что бы там ни было. И все же, хоть бы он поскорее вернулся! Только сейчас, оставшись одна, Энрисса осознала, до какой степени она зависит от этого человека. Она посмотрела в окно — моросил противный мерзкий дождь, самая гадкая погода для путешествий, все отсыревает, и одежда, и обувь, на дорогах слякоть. Наместница вздохнула и заставила себя вернуться к докладу:

— Что предлагает граф Тейвор? — переспросила она секретаря.

— Перевести осужденных на каторжные работы из рудников на галеры, ваше величество.

— Но у нас нет галер!

— Он предлагает их построить.

— Для того чтобы перевести туда преступников?

— Не знаю, ваше величество. Тут сказано, что доклад о необходимости реформирования военного флота империи будет представлен на следующем заседании Высокого Совета.

— Какого флота? — Чуть ли не со стоном произнесла наместница, обхватив голову руками.

Тейвор был и оставался ее человеком, верным от кончиков шпор до последней ворсинки на плюмаже, но его идеи порой приводили Энриссу в состояние умопомрачения. Только в мирное время можно было позволить держать при себе такого военачальника. К счастью, никакой войны не предвиделось, а голос племянника обеспечивал ей постоянное большинство в Совете. К тому же, зерно здравого смысла в его реформе оставалось — Энрисса и сама хотела избавиться от дворянских дружин, другое дело, что Тейвор слишком торопился, порой заставляя наместницу хвататься за голову.

— Военного, ваше величество.

— Замечательно. Перевести преступников на несуществующие галеры несуществующего флота и оставить рудники без людей. Он сам до этого додумался?

Секретарь предпочел не отвечать, сочтя вопрос риторическим, все чиновники при дворе уже знали, что нет такого безумства, до которого граф Тейвор не дошел бы своим умом. Но он справедливо решил, что наместница наверняка знает то, что не секрет даже для младшего переписчика в управе.

— Ступайте и передайте графу Тейвору, что его доклад о флоте должен быть у меня на столе завтра, а я уже решу, достойно ли это внимания Высокого Совета.

Как только за секретарем закрылась дверь, Энрисса откинулась на спинку кресла и закрыла глаза. Прошло две недели, Ванр должен быть уже на месте. Библиотека герцога Ойстахэ — третья по величине в империи, меньше, чем за пару недель он не управится, потом еще столько же на обратный путь… да за что же она себя так наказывает! Пожалуй, она действительно последует совету эльфа и сожжет эту книгу, даже не читая! Все ее беды от этого треклятого сочинения. Нет, прочесть все-таки придется. Но если окажется, что там нет ничего полезного — эльфам придется подыскивать другого посла, этого она голыми руками на куски разорвет!

XLVI

О роде Уннэр, герцогах Ойстахэ, ходили самые невероятные слухи. Говорили, что первый лорд Уннэр открыл тайну превращения человеческой крови в золото и принес свое открытие в дар королю Элиану, но его уснувшее величество в своей великой мудрости отказался принять ужасное приношение. Однако он даровал лорду Уннэр герцогский титул, а заодно наложил на него могущественное заклятие, и герцог Ойстахэ мог отныне добывать золото только из своей собственной крови. Несмотря на наложенное ограничение, род Уннэр неизменно богател с каждым поколением. Одни рассказывали, что герцоги каким-то образом сумели обойти заклятье короля, хотя само предположение уже было кощунством: магия венценосного эльфа больше тысячи лет сохраняет империю, так неужели он с одним лордом управиться не смог… в доказательство приводили душераздирающие истории про обескровленные детские тела, всплывающие по весне со дна озер. Другие же рассказывали, что заклинание действенно и по сей день, но каждый герцог Ойстахэ, почувствовав приближение смерти, пускает себе кровь и обращает ее в золото, чтобы передать наследнику. Самые злые языки добавляли, что наследник принимает в этом обряде посильное участие, чуть ли не подсказывая почтенному предку, что его время истекло. Легенды оставались легендами, а Ванр знал печальную правду, лишенную всякой романтики: герцоги Ойстахэ были самыми обыкновенными разбойниками.