Выбор Наместницы

Среди эльфов редко попадались хорошие мастера — вещи, созданные ими, отличались красотой и недолговечностью, украшения для покоев знатных вельмож, бесполезные в повседневной жизни. Не иначе как поэтому они предпочитали торговать, покупая и перепродавая сделанное людьми. В Суэрсене был всего один большой город, да и то, как посмотреть — по сравнению с Суремом и не город вовсе, а так, деревушка, потому эльфы жили на хуторах, занимаясь тем, что у них получалось лучше всего — земледелием. А земля не терпит легкости и пустого украшательства, волей неволей эльфам в Суэрсене пришлось измениться, перенять обычаи местных крестьян, и теперь их праздники ничем не отличались от таких же людских, хотя смертных туда в силу традиции не допускали — за единственным исключением. Откуда пошел обычай приглашать герцогскую семью на праздник урожая, успели забыть даже эльфы, что уже говорить о людях. Скорее всего, из благодарности: князь Аэллин позволил эльфам поселиться на его землях и не взимал с них налог задолго до того, как княжество присоединилось к империи. В последний день праздничной недели вдоль берега устанавливали столы, хозяйки пекли пироги с яблоками, каждая по своему рецепту, стараясь превзойти соседку, а мужчины собирали огромные вязанки хвороста. Ближе к вечеру зажигали высоченные костры, столы уставляли упоительно пахнущей сдобой. Праздник начинали с наступлением темноты, тогда как раз и приезжал герцог со своей семьей. Праздновали всю ночь, спать не ложились, даже маленькие дети сонно лупали глазами, но не уходили в шатры. Вместо молодого слабого вина выкатывали бочки старого меда, выдержанного не меньше пяти лет, пился он как родниковая вода, веселил и согревал, и выпей хоть целую бочку — утром будешь свеж, словно всю ночь спал в собственной постели. Музыканты играли не переставая, девушки танцевали босиком, едва касаясь кончиками пальцев примерзшей травы. Специальные судьи следили, какой пирог съедали в первую очередь, испекшая его признавалась победительницей, ее обсыпали сухими яблочными семечками и торжественно награждали огромной скалкой. С первыми лучами рассвета костры заливали речной водой, праздник заканчивался. Днем разбирали шалаши, убирали мусор, собирали посуду и подмокшие скатерти, увядшие рябиновые бусы вешали на ветки деревьев, для птиц, оставшееся молодое вино выливали. Через несколько часов на берегу не оставалось следов многодневного празднества, только остывшая зола на месте кострищ. Детей усаживали на телеги, сговоренные невесты уезжали вместе со своими женихами и все отправлялись по домам, до следующего праздника урожая.

Леар и Элло с нетерпением ждали праздника урожая — подумать только, целую ночь на улице, и никто не отправит спать, а сидеть они будут за одним столом со взрослыми! И никакой няни поблизости, только мама и отец, но они тоже в гостях, им не до того будет! Элло строил на эту ночь большие планы: вино, не горячее, от больного горла, а из кубка, по-настоящему, сколько угодно сладкого пирога, и, самое главное — речка. Ну и что, что вода холодная! Он утром всегда умывается самой холодной водой, это неженке Леару подогретую приносят! Леара больше интересовали эльфы, недавно он отыскал в библиотеке большую книжку со страшными историями про эльфов, которые крадут детей из деревень и кушают их. Он, конечно, не верил, что их с братом съедят при родителях, но очень хотел посмотреть на живых людоедов, в книге на картинках у эльфов были огромные зубы, вылезающие изо рта чуть ли не до колен, и с них капала кровь. А еще у эльфов были острые красные когти, тоже в крови, а глаза у них были узкие и черные. Увидишь такое во сне — подушкой не отмашешься, но если отец не боится, то и Леар тоже не испугается.

Соэнна весь день находилась в отвратительном настроении. Утром она в очередной раз поспорила с мужем и, как обычно, проиграла. Теперь она отводила душу, жалуясь Марион:

— Он с ума сошел! Детей на всю ночь на речку! Там же туман, сыро, ветер!

Марион неуверенно возразила:

— Так ведь обычай такой. Всю семью зовут, нельзя отказываться, еще решат, что брезгуем.

— Да какая мне разница, что решат крестьяне! Они на моей земле живут! — От возмущения у герцогини перехватывало дыхание.

— Это же не просто крестьяне, а эльфы.

— Эээльфы, — передразнила Соэнна, — какая разница? Также в грязи землю пашут! Леар кашляет, обязательно простудится, а Элло точно что-нибудь учудит!

— Я бы с вами поехала, но нельзя — обычай такой. Не переживайте вы так, госпожа, Иннуона с Ивенной покойный герцог каждый год на праздник брал, вон, выросли здоровые.

— Ему ваши глупые обычаи дороже детей!

— Да все хорошо будет, там костры жгут всю ночь, побегают вокруг часок-другой, спать свалятся. А вина выпьют — так скорее уснут.

— Вечно все не как у людей!