Выбор наследника

Наместник и его дочь вернулись на Радужный Архипелаг ни с чем. Очень скоро леди Каллирель вышла замуж за одного из советников своего отца и через положенный природой срок родила ему дочь.

Разразившаяся несколько лет спустя война с орками за Золотую Ветвь (вернее, новый виток в долгом противостоянии) нарушила ее семейное счастье. Когда армии орков подступили к границам Аметистового Острова и вторглись на его территорию, супруг леди Каллирель собрал ополчение и ринулся на врага. Но его лошадь получила арбалетный болт в шею и была убита еще на полпути до вставших стеной пеших темноволосых воинов. Она упала, рыцарь рухнул с коня и при падении сломал себе шею, так и не успев поучаствовать в боях.

Поскольку со дня заключения брака именно погибший считался наследником Наместника, лорд Карадор отказался возглавить второе ополчение, заявил, что не станет губить эльфов в бессмысленной войне и готов присягнуть на верность императору орков, если это спасет многие невинные жизни. Не иначе Карадор сказал так в надежде, что орк именно ему вручит венец Наместников, благодаря за верность, но Наместник Калливар решил иначе. Он в срочном порядке выслал племянника с Острова, приказав попутно доставить в земли людей и внука Келлегора – дабы тот отныне воспитывался и рос в безопасности под присмотром своего отца-человека, который был главным придворным врачом королевской династии Великой Паннории.

Война не тронула Аметистовый Остров, вернее, прошлась по самому его краю, так что большинство замков и поместий остались целыми и невредимыми. Количество убитых, раненых и взятых в плен не шло ни в какое сравнение с числом пострадавших на Коралловом Острове, где, по самым скромным подсчетам, погиб или попал в плен каждый третий. После того как сам Наместник Наринар Янтарный, старейший в Совете Наместников эльф, присягнул на верность императору Хауку Первому, остальные его коллеги были просто вынуждены сделать то же самое. Одни, как лорды Шандиар Изумрудный и Эльдар Нефритовый, сделали это добровольно, другие – под давлением обстоятельств. Нашлись и такие, кому было просто все равно.

Леди Каллирель относилась к числу последних. По закону, принятому еще во времена великих королей древности, женщина сама не могла наследовать власть, но приносила ее в качестве приданого своему супругу. Короче говоря, брак с наследницей делал и ее мужа наследником, что вело к смене правящей династии. Лишь недавно этот закон был изменен императором Хауком – после случившегося некоторое время назад мятежа. Тогда несколько лордов и леди Наместников объединились и решили свергнуть императора-орка, посадив вместо него дальнего родственника древних королей. Случайность помешала заговорщикам довести дело до конца – заговор был раскрыт. Стоявший за ним Орден Видящих ликвидировали, а группа заговорщиков распалась. Лорд Эльгидар Нефритовый был убит, погибла леди Свирель Коралловая, добивавшаяся заодно и пересмотра порядка наследования на своем Острове, а лорд Отрандир Обсидиановый испугался последствий и сам сдался на милость императора, заодно раскрыв всю подноготную заговора и выдав остальных его участников.

Император Хаук поступил достаточно милосердно – он всего-навсего лишил лорда Отрандира звания Наместника, утвердив в должности Наместницы его дочь, леди Отрирель Обсидиановую. По закону девушка должна была принести венец Наместников своему новому мужу, но леди Отрирель заявила, что не станет связывать себя узами брака никогда и ни с кем. От своего первого супруга, лорда Эльгидара, она понесла ребенка и после рождения сына объявила наследником именно его, став при этом полноправной Наместницей.

Леди Каллирель могла бы поступить точно так же – добиться, чтобы после отца Наместницей объявили именно ее, – но не хотела. Ибо, во-первых, у нее не было рожденного в законном браке сына, а в отличие от снежных эльфов у их южных сородичей дочь дочери не являлась наследницей. А во-вторых, где-то еще жил и здравствовал кузен леди Каллирель – лорд Карадор по прозвищу Шутник. Еще с детства юноша выказал неугомонный живой нрав, прославился как любитель шуток и розыгрышей. Некоторые даже вздохнули свободно, когда Наместник Калливар выслал племянника с Острова, запретив ему появляться на территории Радужного Архипелага. Кроме того, Каллирель сама не хотела что-либо предпринимать. Она просто плыла по течению жизни, все больше уходя в себя. Лишь маленькая дочь, требовавшая внимания и материнской заботы, как-то удерживала ее в сознании, но всем и каждому уже было ясно – болезнь прогрессирует и скоро одержит победу.

Большую часть времени леди Каллирель сидела сложа руки то у окна в своих покоях, то на скамейке в парке, рассеянно слушала болтовню девушек, шутки пажей, чтиц-декламаторш или музыкантов. Она не танцевала, отказывая приглашавшим ее лордам, не пела, не играла в фанты, почти не занималась рукоделием или составлением букетов. Все, на что ее хватало, – это проявление слабого интереса, когда к ней с каким-то вопросом обращалась дочь.