Выбор наследницы

Рили вздрогнула.

— Но чувства всё равно останутся, милый. От них никуда не деться, их у меня никто не отнимет, как это случилось с Кендаллом. Мне страшно, Ринал, — она помолчала. — Я… я не хочу возвращения Артефакта. Но тогда ты не сможешь остаться здесь.

— К сожалению, Артефакт должен быть в этом мире, — волшебник нахмурился. — Иначе всё здесь действительно может сойти с ума. Он поддерживает равновесие, а ты залог того, что это равновесие не будет нарушено.

— Но ведь ты не собираешься ни во что его превращать, или соединять с какими-нибудь Дополненными предметами! — Рили приподнялась и снова посмотрела ему в глаза. — Должен быть способ отдать его тебе и при этом не нарушить равновесие, должен, слышишь!

— Я его не знаю, милая, — Ринал убрал упавший локон. — Но приложу все усилия, чтобы узнать.

Она вздохнула и наконец улыбнулась.

— Я постараюсь помочь. А теперь давай не будем о грустном. Расскажи ещё что-нибудь о себе.

Когда солнце начало потихоньку клониться к закату, они вернулись. После позднего обеда Ринал извинился и сказал, что его ждёт ещё одно дело в городе.

— Я не задержусь долго, — нежно поцеловав девушку, волшебник ушёл.

Оставшись одна, Альмарис посидела в библиотеке, рассеянно почитав, потом прогулялась по садику. Неожиданно ноги сами понесли её в кабинет Ринала — он никогда не закрывал его, потому как по-настоящему ценных вещей или бумаг там не хранилось, да и вряд ли какой вор мог пробраться сюда. Рили приоткрыла дверь и скользнула в комнату.

Солнце заливало помещение золотисто-рыжими лучами, в камине тлели угли, на столе вперемешку лежали бумаги — всё как обычно. В дальнем углу висел Ламирон в серой дымке. Принцесса замерла, разглядывая меч и прислушиваясь к собственным чувствам, шевельнётся ли что-нибудь. Ведь когда-то этот клинок был с ней связан, пусть и не так, как Артефакт, но связь существовала. Подойдя поближе, она осторожно протянула руку, не касаясь дымки, но — ничего. Ни сожаления, ни тоски, ни желания снова взять его в руки. Рили медленно улыбнулась, испытывая облегчение, значит, ещё не всё потеряно. Она пока свободна, и отвечает за свои чувства и поступки.

— Я не хочу больше выполнять дурацкие обязательства, навязанные древними традициями, — пробормотала она. — И меч носить тоже не хочу.

Она не стала возвращаться в гостиную, решив дождаться Ринала в кабинете. Почему-то здесь уютнее, чем в остальных комнатах — по крайней мере, ей так казалось. Забравшись в кресло с ногами, она обхватила колени и уставилась на тлеющие огоньки. Ей всегда нравилось смотреть в огонь, это успокаивало.

Де Брок удивился, увидев в своём ведомстве Ринала.

— Вы что-то забыли сказать, милорд?

— Я хочу посмотреть на Сэнди Орнелис, — кратко ответил первый министр, направляясь к лестнице вниз. — Ты оставил её там же?

— Вы сами сказали, что она ценная пленница, — де Брок, чуть нахмурившись, последовал за ним.

— В данный момент она без сознания, если не хуже, — Ринал поджал губы. — А её друзья вряд ли сунутся сюда.

Дальше до камеры они шли молча. Открыв скрипнувшую дверь, он шагнул в маленькое полутёмное помещение, и приблизился к деревянным доскам, выполнявшим роль кровати. Жидкая солома служила подстилкой, на которой неподвижно лежала Сэнди со спутанными, грязными волосами, в разорванной рубахе, кожу покрывала запёкшаяся кровь. Ринал присел, осторожно убрав слипшиеся пряди с бледного лица — девушка дышала медленно и глубоко, будто спала. Вот только сон продолжался уже несколько дней.

— Пусть принесут чистую одежду и тёплую воду, — приказал Ринал, выпрямившись. — И вот что, надо перевести её в другую камеру, повыше.

— Милорд? — де Брок недоумённо уставился на первого министра, удивлённый его словами.

— Она не представляет угрозы, Эмори, уж поверь, — сухо объяснил волшебник. — Её сон имеет несколько другую природу, чем просто забытье. И к сожалению я не могу ничего с этим сделать. А вот улучшить условия, в которых она содержится, в моих силах. Поэтому будь любезен, подготовь новую камеру. И проследи, чтобы там стояла нормальная кровать.

Начальник тайной полиции развернулся и молча вышел, про себя порадовавшись, что Ринал скоро уезжает. Де Броку не нравилось, когда кто-то устанавливал свои порядки в его ведомстве, пусть даже это и первый министр. Волшебник же, осторожно взяв бесчувственную девушку на руки, вышел из камеры. Новая темница была существенно больше, и даже с маленьким зарешёченным окошком под самым потолком. Как просил Ринал, ему принесли горячую воду и чистую одежду. Оставив де Брока в коридоре, он осторожно снял с Сэнди лохмотья, и аккуратно стёр грязь и кровь.

— Видят боги, я не хотел, — пробормотал он, отметив, что кожа девушки неестественно прохладная.

Поменяв ей одежду, Ринал поудобнее устроил пленницу на узкой кровати, прикрыл тонким одеялом, и вышел.

— Учти, я узнаю, если ты что-то с ней сделаешь, — предупредил Ринал. — Хватит с неё допросов, она ничего не скажет, что бы мы ни делали. Поставь здесь удвоенный караул, и никому не давай ключи от этой камеры. Доброй ночи, Эмори.