Выбор профессии

Онищенко – персонаж для журналистов загадочный и неудобный. Он часто пугает резкостью поступков и безапелляционностью высказываний. С ним боятся связываться даже высокопоставленные чиновники. Можно не сомневаться, что, если потребуется, он без колебаний введет самые суровые гигиенические нормы в нашу жизнь.

Но, как говорят, в компании близких людей Геннадий Григорьевич балагур и тамада во время праздничных застолий. Побалагурить Онищенко может, его шутки бывают едкими и точными, но вот про праздники верится с трудом.

...

Однажды Геннадий Онищенко уехал в командировку, никого не предупредив. В 6.10 утра охрана здания подняла переполох, решив, что с главой Роспотребнадзора случилось страшное – обычный его рабочий день начинается 5.20 или 5.30 утра.

Онищенко появляется на рабочем месте практически с рассветом и уходит затемно. Он живет недалеко от офиса, на работу ходит пешком. Обычный его рабочий день начинается в 5.20 или 5.30 утра. Однажды он уехал неожиданно в командировку, никого не предупредив. В 6.10 охрана здания подняла переполох, решив, что с главой Роспотребнадзора случилось страшное. Время текущих планерок в Роспотребнадзоре – 8 утра. Если у вас есть к нему вопрос или от него поручение, то ваш рабочий день теряет временные рамки. Онищенко, наверное, и представить себе не может, как работать иначе.

По рассказам подчиненных, он тяжелый руководитель. В работе он не тиран и не диктатор, но из своих подчиненных Геннадий Григорьевич выжимает все соки. «Да, он человек жесткого порядка. Порядка. Его любимая книга, как это ни забавно, старинный «Домострой». Он серьезно считает правильными провозглашенные там нормы поведения и роли в семье мужа, жены и детей. И в то же время это очень душевный человек», – вспоминает также Татьяна Дмитриева.

У каждого российского начальника есть такая важная вещь – репутация. Геннадий Онищенко – жертва собственного имиджа. Про него говорят, что он странноватый и несовременный. Но, с другой стороны, он харизматичен и болезненно честен, не имеет ни дачи, ни даже машины, живет на зарплату госслужащего. Пример для нашего времени, согласитесь, не самый обычный.

Геннадий Григорьевич – это великий инквизитор санэпидемнадзора, Савонарола российского быта. Сам в быту и в еде неприхотлив, он и других к этому подвигает. Признался во время интернет-конференции, что любит молоко и молочнокислые продукты, рыбу, квашеную капусту и картошку в мундире. В любимых писателях – Чехов как коллега, Бернард Шоу (без пояснений), Лев Толстой – «просто наслаждение высокой культурой языка» и Куприн как «прекрасный бытописатель». При этом предпочитает историческую литературу, «но не светскую». «Наша история наиболее правдиво передана РПЦ, осмыслена через жизнеописания канонизированных святых – крупных государственных деятелей», – оказывается Геннадий Онищенко глубоко верующий человек. Хотя слишком нетерпим для глубоко верующего. Он скорее уверен, что нетерпимость – благодетель, если речь идет о пороках общества.

Онищенко, и только Онищенко, всегда выступает перед журналистами, никто другой от имени Роспотребнадзора ничего сказать не посмеет. Похоже, Геннадию Григорьевичу в рамках санитарного ведомства уже тесно. Похоже, санитарный врач превращается в большого политика.

Иерархический нюх

Анатолий Чубайс проделал ту же метаморфозу, что и многие комсомольские активисты конца 1980-х: от работы с демократическим движением они перешли к работе в демократическом движении. Благодаря этому он был вовремя замечен, и в 1990 году ему предложили непосредственно заняться реформами.

Первый его проект – сделать Ленинград свободной экономической зоной – не закончился ничем. Неизвестно, куда бы вывела кривая попавшего в немилость к Собчаку петербургского экономиста, если бы в это время президент Ельцин не подписал указ о назначении премьер-министром Егора Гайдара. Вскоре Чубайса пригласили работать в правительство.

С Гайдаром Чубайс был знаком еще с 1985 года, когда в пансионате «Змеиная горка» под Ленинградом прошел семинар, посвященный обсуждению опыта югославской реформы и проблем венгерской экономики. Этот семинар посетил и Егор Гайдар. Сам Чубайс в одном из интервью местной прессе назвал это событие историческим.

...

С появлением слов «ваучер» и «приватизация» даже оставшиеся в Петербурге друзья перестали называть Чубайса «рыжим» – как писал еще Марк Твен, носители власти рыжими не бывают.