Выбор пути

— Что за сведения? — я почувствовал нетерпение. — Мы не сдвинемся с места, пока вы не скажете, о чем идет речь, мы итак сильно рисковали, доверившись незнакомцу и придя на это место.

— Это касается… — он не договорил.

Резкий оглушающий звук раздался в ухе, в котором находился наушник, извещавший, что связь накрылась медным тазом. Я тряхнул головой и судорожно пытался вытащить дезориентировавший меня источник звука. Когда это у меня получилось, я мельком увидел, что Ванда проделала тоже самое.

Буквально сразу мы услышали звук летающей машины, внешне напоминающей древний вертолет, только вместо горючего топлива использовавшей артефакты огня и ветра, встроенные в приборную панель. Этот стрекочущий звук трудно было с чем-то перепутать.

Звук возник невдалеке так внезапно, что я заподозрил перемещение с помощью портала, но сколько же силы нужно было вложить в подобный артефакт? Машина вынырнула снизу и зависла прямо перед нами. Лица пилота я не успел разглядеть, зато я успел во всех подробностях разглядеть две ракеты, которые сорвались со своих мест и полетели в нашу сторону, хотя лететь им было не особенно долго.

Человек, пригласивший меня на эту встречу, вытащил пистолет и начал стрелять в стекло, я, как и он понимал бесперспективность данного действия, но ничего другого делать не оставалось. На открытом пространстве чертовой крыши, нам негде было даже спрятаться. Одна ракета попала куда-то в район двери, заблокировав группу Эвана: я еще успел услышать сумасшедший стук в дверь, которую, похоже хотели выбить, чтобы прийти нам на помощь. А еще я успел отшвырнуть подальше Ванду, когда раздался второй взрыв. Меня отбросило в сторону и сильно приложило о бетон крыши. В голове вспыхнула вспышка, а потом наступила темнота.

— Привет, Деймос, давно не виделись, — нежный голос заставил меня распахнуть глаза. Я стоял в уже знакомом месте, где не ощущалось ни верха, ни низа — просто странное для восприятия светлое пространство.

Грань. Мы Темные называем это место Грань. Граница между миром живых и миром мертвых. Место, куда можем ступить только мы. Место, где мы можем общаться со своей Богиней. В голове сразу пронеслась мысль о том, существуют ли подобные места у обычных людей для общения со своими Богами, или такой участи удостаиваемся только мы. Она улыбнулась и мне стало немного стыдно своих мыслей. Зачем мне думать о чужих Богах, когда у меня есть своя собственная Богиня. Я внимательно смотрел на нее. В прошлый раз, Прекраснейшая предстала передо мной в облике невинного дитя: маленькой очаровательной девочки с ленточкой, которая убирала с лобика иссиня-черные волосы. Теперь передо мной стояла девушка лет двадцати. Была ли она красива? Я не знаю. Невозможно оценить красоту совершенства.

— Я умер? — голос был хриплым, в горле першило.

— Нет, — она даже позволила себе слегка удивиться. — На Грань может ступить только живой. Для мертвых Темных существует другое место, где и решается их дальнейшая судьба.

— Значит Смерть — это не конец, — я сглотнул, пытаясь убрать скребущее чувство в горле.

— Как знать, — загадочно улыбнулась она и обошла меня вокруг. Я как болванчик поворачивал голову вслед за ней, не желая упускать из виду.

— Ты в прошлый раз выглядела по-другому, — выдавил я из себя, не отводя взгляда с Прекраснейшей.

— Ты именно так меня видишь, именно так меня представляешь себе. Как я могу противиться таким красивым мечтам? — она лукаво улыбнулась. — Ты вырос, стал мужчиной, — она подошла совсем близко и провела ладонью по моему лицу. Почему-то я ждал, что рука будет холодной, но ощутив теплоту нежной кожи, невольно вздрогнул. — Ты такой забавный.

— Я женат и я… — я запнулся, а затем продолжил с какой-то отчаянной решимостью. — Я люблю свою жену.

— Люби, — она пожала плечами. — Разве я тебе запрещаю? Что мне любовь какой-то смертной? К тому же, это полезно для меня, ведь иначе у меня не будет новых адептов. Но, в конце концов, ты все равно придешь ко мне, потому что ты мой, — я закрыл глаза. Она прикоснулась губами к моим губам, а я все время, пока длился этот самый странный поцелуй в моей жизни, стоял с закрытыми глазами, вытянув руки вдоль тела. Наконец, поцелуй прервался, и я рискнул открыть глаза. — Ничего, ты смиришься в итоге, — Прекраснейшая тряхнула копной непослушных волос. — А теперь тебе нужно прийти в себя, иначе твоя подруга погибнет, и ты впадешь в депрессию, а я не люблю, когда ты депрессируешь.

— Что? — я непонимающе хлопал глазами.

— Проснись!

Все тело пронзило судорогой. А от головной боли, казалось лопнет череп. Я перевернулся на бок и застонал, обхватив голову руками. В глазах двоилось и периодически мелькали яркие молнии. Я несколько раз моргнул, и в добавок заработал нестерпимое головокружение и тошноту.