Выбор Пути

Разум возмущенный не кипит. Разум холодный. Руки чистые. Сердце — шестьдесят четыре удара в минуту.

Решил пройтись. Немного. Погулял — и назад. В гостиницу. Надеть чесучовый костюм. Фраки — это для зимы.

Оделся. Посмотрел на себя в зеркало. Поправил бабочку — выбрал синюю в крапинку.

И спустился в турнирный зал.

Это мой седьмой турнирный зал. Первый — домашний, Чернозёмский шахматный клуб. Потом Тула, Омск, Москва, Хельсинки, Вена, и вот теперь Дортмунд.

Становлюсь гастролёром. Проездом из Баден-Бадена в Монако решил дать сеанс в ваших прекрасных Васюках…

Сцена — шесть шахматных столов, плюс судейское место.

Нашёл свой стол, сел. У меня чёрный цвет.

Но пока жду.

Пришла калбатони Нана. Нарядная. Улыбается. И мне тоже улыбается, будто и не было неприятного разговора. Значит, уже придумала страшную месть. Или она, месть, домашняя заготовка. На случай, если нужно будет наказать строптивца.

Подала руку. Я, тоже с приятной улыбкой, её пожал. Мог бы и поцеловать ручку-то, целовать ручки я умею, не раз и не два играл в домашних спектаклях то Онегина, то Чацкого, даже дона Оттавио играл.

Чемпионка сходила е-четыре, я ответил це-пять. Мне хотелось выиграть показательно, но я помнил, как Спасский играл против меня, и ошибок десятого чемпиона повторять не собирался. Играл надёжно.

На доске — вариант дракона. И у белых, и у чёрных много путей к победе, нужно только найти их.

И на девятом ходу я пошёл своим путём. Вне дорог и тропинок. По неприметным зарубкам, которые оставил накануне, разбирая вариант.

Чемпионка задумалась раз, чемпионка задумалась два, чемпионка задумалась три…

И на восемнадцатом ходу просрочила время.

Проигрыш по времени на турнирах встречается не так уж и редко, но вот чтобы на восемнадцатом ходу…

Нана Георгиевна сначала заплакала, потом, схватив горсть фигур, запустила ими в меня, а потом закричала «Это подло!» — по-русски, по-немецки и, кажется, по-грузински.

Судья-распорядитель поспешил к нам, но калбатони Нина уже выбежала в боковую дверь.

— Горячий грузинский темперамент, — сказал я судье. Тот поинтересовался, собираюсь ли я подавать претензию. Я ответил, что мне достаточно и того, что я победил.

Но чувствовал, что передо мной разыграли только дебют. Основные события впереди.

Семь часов вечера. Дортмунд находится на широте Чернозёмска, пятьдесят один градус, и потому в семь вечера по летнему времени (у них тут летнее время, на два часа впереди астрономического) солнце ещё высоко над горизонтом.

Решил прогуляться до центра. Тут не так и далеко. Минут сорок обычной ходьбы, если верить карте.

Я поверил. И пошёл на север, по следу тигра. Шер-Хана.

Дортмунд город рабочий. Вроде Тулы. Побогаче маленько. Тротуары получше, газоны, дома, телебашня, скамейки, много кафешек и ресторанов, а так — Тула Тулой. Тула даже лучше.

Гораздо лучше.

Посмотрел на ратушу и церкви. Орлы в свете вечернего солнца немножко пугали. Это вам не золотые петушки. Такие орлы… недобрые, в общем.

Поел в немецком ресторанчике. «Герр Шрёдер, 1779 год», написано на вывеске. Сохранился.

На ночь я не наедаюсь, диету блюду. И потому обратная дорога в отель была легка и приятна.

А в холле меня дожидались. Пятеро журналистов.

Оказывается, пока я гулял по городу, Нана Георгиевна заявила журналистам, что я, Михаил Чижик, её подло обманул. Перед игрой, ссылаясь на якобы плохое самочувствие, упросил её сыграть на ничью. Мол, сделаем ходов тридцать простеньких, и согласимся. Она и пошла навстречу — соотечественнику, тем более больному, она отказать не смогла. И играла формально, без концентрации. А я, вместо того, чтобы следовать договоренности, воспользовался этим, захватил инициативу и стал играть на победу. Чем её очень, очень огорчил.

Как я это прокомментирую?

И фотографируют. Со вспышками. Буржуазная пресса, что с неё взять. Ни одного дружеского лица. Ни «Правды», ни «Фольксштимме».

Дедушка учил: никогда не оправдывайся. Даже не пытайся.

— Я прокомментирую, прокомментирую, господа. Но сначала прошу пройти в мой номер: то, что я хочу сказать, отчасти носит конфиденциальный характер.

Господа, конечно, сразу согласились. Конфиденциальный характер? Это интересно.

Номер у меня хороший. Организаторы предоставили скромненький, но я, доплатив разницу, взял получше. Две комнаты: спальня и гостиная. В гостиной я и дал интервью.

— Я расскажу вам, как было на самом деле. Но для полного понимания случившегося позвольте маленькое отступление.

Что обеспечивает успех в шахматах, а, глядя шире, в жизни? Знания? Безусловно, знания важны, только этого мало. Энергия? И энергия важна, но и этого мало. Успех, господа, невозможен без эффективного мышления. Что такое, господа, мышление, и что такое эффективность, вы прекрасно знаете сами. Используя эффективное мышление в шахматах, даже с ничтожными силами можно овладеть пространством и нанести сопернику поражение. Никакие учебники, никакие лекции не помогут шахматисту подняться к вершинам шахматного Олимпа, если они не овладеют методой эффективного мышления.