Выбор сделан (сборник)

В его руке неожиданно блеснуло лезвие выкидного ножа, а второй уже ритмично постукивал по ладони левой руки то ли дубинкой, то ли обрезком трубы. Так парни уже открыто продемонстрировали мне свои намерения, но они решили еще немного покуражиться.

– Ребята, давайте жить дружно, – с улыбкой сказал я, хотя прекрасно понимал, что мира уже не будет.

– Ах, он еще и мультики смотрит, – сказал парень с дубинкой.

– Смотрел, – поправил его другой, перебрасывая нож из руки в руку. – Раз у этого старого придурка не хватило ума по-хорошему убраться в свою деревню, то теперь он будет лежать на кладбище рядом со своим дружком, который тоже не хотел понимать хороших слов, а поэтому сдох, как собака.

Вот это уже был перебор.

Обычно я терплю до последнего, когда задевают меня, и применяю силу в крайнем случае и в разумных пределах. Они оскорбили память моего боевого друга, и поэтому пределов самообороны с ними быть не может. К тому же, у меня не было никакого желания дать этим «отморозкам» убить себя. Они не вызывали у меня ни капли жалости.

Это в кино драка между героями и плохими парнями продолжается несколько минут, позволяя каждому продемонстрировать арсенал приемов. Но это было не в кино. Я снова был в бою, не испытывая пощады к противнику.

Мне не хочется вспоминать подробностей той стычки, которая длилась несколько секунд. В итоге один лежал с ножом в печени, который он вогнал себе сам, а у второго, точно не помню, были сломаны шейные позвонки гортани.

Кто-то из двоих еще хрипел. Я на это не обратил внимание, быстро обшаривая их. У типа с ножом еще оказался и «ПМ». Вот до чего доводит глупость доставать нож, имея пистолет. Я сунул себе «Макарова» под рубашку и, не оглядываясь, зашагал к остановке.

Только выйдя из машины «частника» у Центрального рынка, я почувствовал, как меня, несмотря на теплый летний вечер, бил озноб. Во всяком случае, после комиссации, я не предполагал, что мне еще когда-нибудь в жизни придется убивать людей. В то же время я отчетливо понимал, что у меня просто не было другого выхода. Узнав о гибели Виктора, я сам ввязался в игру, на кон которой была теперь поставлена моя жизнь. Я понимал, что в данной ситуации придется еще убивать или погибнуть самому.

Честно говоря, умереть я не боялся, хотя и не очень хотел, тем более, не дойдя до самого конца в этом деле. Теперь практически я знал все, но хотел узнать детали и имя заказчика.

Благо, что не было борьбы с пьянством и алкоголизмом, а ларьки торговали круглые сутки. Я взял «маленькую» и тут же у ларька выпил из горлышка, закурив сигарету. Подумав, я взял еще поллитра, чтобы выпить дома и спокойно заснуть.

Чтобы не беспокоить Нину, я «тихо» открыл калитку, которая после моего ремонта даже не скрипнула. Но я застал нежданную картину: Нина дремала, сидя на крыльце, Шарик тоже дремал, положив ей голову на колени. Но он первый отреагировал на мое появление, негромко гавкнув.

Нина тут же подняла голову и открыла глаза.

– Ты чего не спишь? – спросил я.

– Ждала тебя, – ответила она, поднимаясь на крыльцо.

– Ужинать будешь?

– Пожалуй, дай что-нибудь закусить.

Когда я сел за стол, поставив на него бутылку водки, а Нина нехитрую закуску, она спросила:

– Что случилось, Степа? – и тут же добавила: – Если не хочешь, можешь не отвечать.

– Выпьешь со мной? – вместо ответа спросил я.

– Если нальешь, – ответила Нина, поставив на стол вторую стопку и садясь напротив меня.

Я налил водку в две стопки. Мы выпили.

– Понимаешь, Нина, кажется, я сейчас убил двоих, – неожиданно вырвалось у меня, когда я поставил пустую стопку. – Но поверь, у меня не было другого выхода. Они оба были вооружены.

Я вынул из-под рубашки пистолет и положил перед собой на стол.

– Верю, – кивнула она. – Ты такой, что первый не полезешь в драку. Думаю, в милицию лучше не обращаться. Они сделают тебя виновным во всем. Пусть ищут кого угодно. Да и то, – она сделала паузу. – Может быть, они остались живы и уже уползли в свои норы?

– Ты права. Все может быть, – согласился я, хотя был уверен, что после моих ударов ни один не выживет. Прежде всего мне нужно закончить дело, ради которого приехал.

Даже сейчас не могу объяснить, почему, но, прикурив сигарету, я вкратце рассказал ей, что приехал разобраться в трагической гибели близкого друга, не веря в официальную версию – несчастный случай.

Я не стал вдаваться в подробности, но сказал, что вчера вечером мне в довольно грубой форме предложили убраться из города, а сегодня решили убить или основательно покалечить.

– Ой, Степа, Степа, – покачала головой Нина. – Не к добру все это. Ты же сам знаешь, какой сейчас везде беспредел. Вспомни, что «один в поле не воин». Тебя ведь могут убить. Это только в кино герой-одиночка может победить всю мафию.

– Конечно, всех я победить не смогу, – согласился я. – Но вот до убийцы друга я смогу добраться и расквитаться с ним за все.

– А может быть не надо? – тихо спросила она.

– Лучше уезжай завтра к себе домой и постарайся обо всем забыть. Ты хороший мужик, Степа. Это даже Шарик понял сразу. А собака в этом вопросе не ошибается, – с улыбкой закончила Нина.