Выбор сердца (СИ)

Услышав это, я даже растерялась и удивлённо приоткрыла рот. Мой дракон вынул из кармана цепочку белого золота с подвеской. Внутри кристалла размером с пятикопеечную монету клубилась голубая дымка с серебристыми искрами.

— Я сделал этот артефакт специально для тебя. Где бы ты ни была в Ледяном пределе, если ты его покажешь, то будешь приравнена к драконам Ашха. Тебе обязаны будут оказать помощь.

— Здесь же заключена частичка твоей магии льда?

— Да. И пока на тебе этот артефакт, ты будешь защищена от магии драконов Ледяного предела. Неважно, Ледяные это, Искристые, Снежные или другие родственные роды.

— Я принимаю твой дар, — склонив голову перед драконом, тем самым позволила надеть подарок на себя. Застёжка застегнулась и исчезла, делая цепочку неразрывной. Теперь магия защищала подарок от потери и кражи. Правда, и снять его я сама не могла. Полюбовавшись на кристалл, я подняла взгляд на довольно улыбающегося мужчину. Вся тяжесть от сегодняшнего непростого разговора развеялась, как дым лесного костра. Вернулась лёгкость наших отношений, и я, пристав на носочки, легко поцеловала Валарда в губы, больше обозначая прикосновение. — Давай жить вместе. Это будет ещё то приключение! Ты уже придумал, где мы поселимся?

— Нет, — он отрицательно крутнул головой и легко рассмеялся. — Я только сейчас понял, чего мне не хватает. Своего гнезда и тебя в нём. В замке у дяди хорошо, но каждый дракон стремится к чему-то своему. Уютному. Только для нас. 

— Ну, ничего. У нас есть время придумать, пока мы будем в твоём ковене.

В дверь настойчиво постучали. Валард подхватил с кровати мой жилет и протянул мне, чтобы я завершила переодевание, а сам открыл дверь. Стучал Наргард. Он привалился плечом к косяку двери и скептически окинул нас взглядом. Вся комната прекрасно просматривалась от двери.

— Хм, Лаард ставил на то, что Риана открутила тебе все выступающие части тела. А у вас даже вся мебель целая.

Валард шутливо отвесил ему подзатыльник.

— Нечего завидовать. Моя женщина умеет вести диалог без истерик и скандалов.

Оценка была приятной. Вот только то, что происходило часом ранее, очень точно подходило под определение «истерика». И действительно, странно я себя повела. Слишком эмоционально. Обычно я не выплёскивала свои эмоции на окружающих, а умела держать их в себе. Неужели с изменением внешности меняется и характер? Пока этого за собой не замечала. Только одна черта изменилось за пять лет: я стала категоричнее в отношении других. Всё-таки жизнь на Истрее сурова. И оправданная необходимость применения силы больше не приводила меня в ужас.

— Идёмте, мальчики, — я подхватила Валарда под руку. Наргарда так брать не стала, чтобы не провоцировать новый приступ ревности дракона. С характером Валарда я мирилась. Уступать в том, что могло вывести дракона из себя, я научилась. Главное, что эти уступки не были унизительны и не ущемляли моего достоинства. Сводились они к простому: не флиртовать с другими мужчинами, избегать неоправданных прикосновений к посторонним, не принимать никаких подарков от других.

В трактир при гостинице мы вошли втроём в хорошем настроении. Мужчины уже обсуждали завтрашний переход. 

— Ну, наконец-то, — недовольно скривился старший дракон. — Валард, ты в дороге не один.

— Прости, дядя, — несмотря на строгое замечание лаэрда Номерея, Валард не мог принять серьёзный вид. Как и я. Мы оба улыбались, поглядывая друг на друга через стол. Опекун, естественно, не оставил это без внимания. Изогнув тонкую бровь над синими глазами, он бросил:

— Если вы будете продолжать так лучиться от счастья, то окружающие могут подумать, что вы рады смерти правителя. В Ледяном пределе траур.

Ничто не могло так отрезвить, как эта фраза. Я перестала рассматривать стол и окинула просторный обеденный зал взглядом. В помещении на стенах висели стяги рода Ледяных драконов. И сейчас поверх них вились чёрные траурные ленты.

Зал был наполовину пуст, но постепенно существ прибавилось.

Прислужник за четыре захода принёс на круглом подносе заказанный обед. Я в выборе не участвовала. Заказ был сделан до нашего с Валардом прихода. Плотный ужин, скорее, был обедом из густой наваристой похлёбки из птицы, запечённых в печи овощей с нежнейшей рыбой, незамысловатым пирогом с ароматными кисло-сладкими ягодами и душистым напитком, настоянном на травах, вместо чая. Вино здесь пили редко. Только на пирах. В трактире можно было заказать имбирного пива или ягодного чуть подбродившего морса. В человеческих селениях мужики пили брагу. Самогон не варили — пока не придумали. А я делиться таким сомнительным рецептом не собиралась.

Ели неспешно, разговаривая о том, о сём. Обсуждали завтрашний переход. Решали, где остановимся на ночлег. То, что мы ехали на дракарах, значительно сокращало дорогу. Если бы на лошадях мы ехали пять дней, то на ящерах — три с половиной дня.

Мы уже пили напиток, когда в зале раздались крики вбежавших людей.

— Верп! Нападение!

Поднялся шум. Все присутствующие вскочили со своих мест, только наша четвёрка невозмутимо продолжала сидеть за столом.