Выбор шатеры

Чувство вины перед собственным ребёнком никогда не покидало Иоанна, хоть он и старательно скрывал это даже от самого себя, надевая маску хладнокровия и безразличия. Чувство вины перед сыном, с которым так редко бывал вместе. Сыном, который, сам вызвался полететь на Дарий, когда в семье встал вопрос о том, кто из детей полетит к Дэмониону в качестве залога перемирия. И самое страшное и позорное было то, что отец в душе был так благодарен этому храброму мальчонке, за тот, пожалев отца, взял ответственность за это непростое решение на себя.

О да! Лишь сейчас, спустя столько лет, Иоанн понял: мальчишка пожалел его, избавив от тяжёлого выбора: кого из детей отправлять на враждебную планету. По всей видимости, его двенадцатилетний сын с самого начала чувствовал себя лишним в семье. Своим решением Эван, по сути, просто «освободил» Альтаирскую империю от ненужного престолонаследника. Жаль толь, что осознание этого к Иоанну пришло не сразу. Лишь спустя годы до него запоздало дошло, ЧТО для него сделал младший сын. И самое страшное — ПОЧЕМУ он это сделал.

Но кое в чём Эван всё же ошибся. Жаль, что у него — Иоанна не было возможности (вернее — не хватило смелости) сказать это младшему сыну. Да… мальчик родился слабеньким, болезненным, незапланированным, но… он не был нежеланным ребёнком. Наоборот! Эван всегда был живым напоминанием родителям, что помимо долга перед империей, у них были ещё и чувства друг к другу.

Да… В глубине души Иоанн искренне считал, что из младшего болезненного, излишне доброго и чувствительного сына никогда не вырастет ни воин, ни политик, и уж тем более наследник престола. Поэтому он и позволил супруге воспитывать ребёнка по своему усмотрению: вместо меча — скрипка, вместо своевременного поступления в военную академию — два дополнительных года домашнего обучения. И тем паче было его удивление, когда именно этот болезненный и слабый ребёнок сам изъявил желание отправиться на Дарий. Если бы Эван не сделал это, то на его месте был бы сейчас средний сын Иоанна — Грэгори. Высокий худощавый сероглазый юноша. Своим решением Эван взял на себя судьбу брата, потому что Иоанн в душе так и не отважился «пожертвовать» своим младшим ребёнком в угоду империи.

Грэгори. Император бросает взгляд на своего среднего сына, который стоит здесь же в рубке управления и разговаривает о чём-то с капитаном.

Светло-рыжие волосы обрамляют утончённое, по-аристократически правильное лицо двадцатилетнего парня. Великолепный политик, воин, подающий большие надежды учёный-физик. Лучший выпускник военной академии в свой линейке. Как бы ни цинично это прозвучало, но, с точки зрения престолонаследия, было бы стратегической ошибкой пожертвовать таким «ресурсом».

В отличие от отца, Грэгори при каждой возможности постоянно выходит на связь с Эваном. Мальчишки сумели сохранить дружбу сквозь время и расстояние. И это тоже было укором Иоанну. Ведь это именно Грэгори первым забил тревогу, когда младший брат не вышел на связь в назначенное время.

Размышления императора Альтаира прерываются появлением в рубке рыжеволосого зеленоглазого Радиэля — старшего двадцатитрехлетнего сына Иоанна. Наследник престола просто поразительно походит на мать.

Среднего роста, коренастый, накаченный. В отличие от Грэгори, Радиэль скорее воин, постоянно рвущийся в бой, чем политик. Бескомпромиссность и отсутствие нужной степени гибкости в политических вопросах последнее время нередко заставляют Иоанна задуматься о том, насколько мудрым правителем станет Радиэль после его ухода. Успокаивает лишь одно: рядом с братом всегда будет верный спокойный рассудительный Грэгори, способный вовремя осадить его, правильно объяснить ситуацию. Вдвоём они идеально дополняют друг друга. Жаль только, все эти качества не соединяются в одном человеке.

Последнее время эмоции слишком часто берут верх над наследником и это откровенно не нравится императору Альтаира. Иоанн уже понял: Радиэль, как и его мать перестал делать инъекции эмоционального стабилизатора, утверждая, что препарат притупляет эмоции, не давая ему ощутить полноту жизни. Доводы отца по поводу того, что будущий император должен жить разумом, а не эмоции, похоже, так и не дошли до своехарактерного наследника.

— Отец, я всё же настаиваю! Позвольте нам с Грэгори вдвоём отправиться на Дарий. Зачем Вам рисковать и лететь лично на Тёмную планету? Мы сами найдём брата, чего бы нам это не стоило! — верный и преданный Радиэль. Как и отец, он чувствует вину перед младшим братом. За то, что не смог занять его место на Дарии. А ведь он рвался. Да ещё как! Но наследником престола нельзя было рисковать.

— Если Дэмониону так важна встреча с Вами пусть сам прилетит на базу Наоки. Мы совсем близко от неё. Это удачная точка пересечения, — в унисон брату вторит рассудительный Грэгори.

В словах сыновей есть доля логики, но отступать, даже от не слишком верного решения, не в правилах императора Альтаира. Слишком поздно. Решение уже принято.