Выбор (СИ)

— Потому что об остальном ты молчишь.

Уже открываю рот, чтобы ответить, но голова начинает кружиться, жар моментально вспыхивает в каждой клеточке тела, а к горлу подступает тошнота. Вместо того, чтобы продолжить полемику с Алестером, срываюсь с места и бегу к унитазу, в котором готова оставить все остатки пищи, воды и органов, которые каждый раз желают вылететь со всеми почестями, покинув моё тело. Я ненавижу это. Кажется, что такой сильный токсикоз мучает только меня, но врач заверил, что это вполне естественный процесс. Как вполне естественным процессом может быть то, что я не могу нюхать ни один готовый продукт. Это лишняя трата денег и продуктов, которые так или иначе вылезают наружу, что бы я не ела. Желудок сводит и сжимается, требуя подкрепления, но как только предоставляю ему способ насыщения, он отталкивает его в обратную сторону. И тогда я склоняюсь над унитазом. За короткое время мы стали настолько близки, что каждый раз очистив желудок, я сажусь рядом и плачу из-за изнеможения. Собственно, как и сейчас.

Вываливаю то, что съела полчаса назад и подгребаю к стене рядом, подогнув колени к груди и уткнувшись в них лицом. Это становится невыносимым. Жгучие слёзы брызгают из глаз, потому что чувствую себя самой настоящей размазней. Всего неделя, а я уже думаю, как скоро это прекратится.

— Ты не должна делать то, что он захотел, — говорит Алестер, опираясь бедром на дверной проём и сложив руки под грудью.

— Кто и что захотел? — не глядя, бубню я.

— Эйден. Ты не обязана следовать его запретам.

— Он ничего не запрещал.

— Тогда ещё не поздно всё исправить.

Поднимаю голову и стреляю в него лазерными лучами из глаз.

— Я не буду делать аборт.

— Хотела, но не делаешь, потому что он запретил.

— Потому что я больше этого не хочу!

— Продолжай убеждать себя. Думаешь, что можешь вернуть его или удержать рядом.

Становится ещё тошней благодаря резким словам Алестера, из-за того, что он действительно придерживается мнения, будто я прохожу ад только чтобы удержать Эйдена рядом. Это ранит до глубины души, ведь сейчас я как никогда нуждаюсь в поддержке, а мой лучший друг топит меня, словно не замечает или считает это гуманным способом. Нужно верить в себя, даже если сомневаются окружающие. Я лишний раз убеждаюсь, что осталась одна.

Поднимаюсь с пола и прохожу мимо, не желая терпеть его присутствие ни минуты.

Какой парадокс, некоторые даже не знают, что я и Эйден вообще были в каких-либо отношениях. Нам дали так мало времени вместе, это гложет, ведь тем самым человеком, кто является причиной их завершения являюсь именно я и мои поступки. И чем больше об этом думаю, тем больше голова идёт кругом. Она буквально стала квадрантной, а из ушей валит пар от переизбытка мыслей и терзаний. Я всё ещё сомневаюсь в правильности того, что делаю. В верном выборе. Я не могу верить кому-то, и Эйдену в том числе. Да, он говорит, что будет рядом и будет поддерживать, но веры в его слова вовсе нет. Ещё он говорил, что любит меня, на деле вышло то, что я осталась одна. Когда любят, не отказываются. Наверно, пора завершить, стерев троеточие и поставив окончательную точку. Нет и никогда не будет нас. Есть он и я, которых может связывать только одно: ребёнок. Отныне никаких лживых надежд и самообмана.

Смахиваю остатки слёз и смотрю на браслет, который когда-то должна была подарить Эйдену. Вероятно, я больше не нуждаюсь в нём, пора найти новый оберег и дорогу, где буду реализоваться и выстраивать новую себя самостоятельно.

Первое, что я делаю, перелистываю вакансию за вакансией, чтобы начать со смены работы. Пора завершать карьеру официантки, за которую так держусь, поверить и проверить себя в чём-то новом. Да, я рискую, но если буду держаться дальше, никогда не выйду за рамки и не поборю страхи. Выписываю несколько телефонов, куда позвоню позже и нахожу первые попавшиеся вещи в комоде. Скрываться за отточеным образом тоже ни к чему. Я никогда не буду собой, если буду прятаться, надевая маску. Хочется, чтобы меня любили за то, что я — это я, а не красивая картинка. Оказывается, чтобы найти себя, нужно потерять всех.

— Куда ты? — интересуется Алестер, когда я наспех накидываю куртку и сапоги.

— Неважно.

— Сегодня игра у Эйдена, он хотел, чтобы ты пришла.

— Ему повезло.

С этими словами выскакиваю за дверь.

— Черт подери, Эм! — криком зовёт Алестер, распахнув дверь. — Вернись, мы всё обсудим спокойно, не рви с ним, когда зла на меня!

Не оглядываясь, продолжаю путь, качая головой.

— Я вовсе не зла.