Выбор смерти

Онемевшие, потрясенные, Фрэзер и Лоррейн глаз не могли оторвать от этого видения. Они забыли о времени. Только мысль о Теоре привела Фрэзера в себя.

Он нехотя перевел взгляд на приборы. Они принимали слабые сигналы от мощного автоматического радиомаяка, давно установленного рядом с Ниарром на случай прибытия людей. Так он понял, что его грубые расчеты посадки не так уж сильно отличались от точных, по таблицам. Фрэзер уменьшил высоту полета и повернул корабль к северу.

— Взгляни туда, — указала Лоррейн. Стал существ, напоминавших обитателей преисподней, петела в полумиле от них. Они сильно светились, словно горели на лету — Внизу, на равнине, испуганное «Олимпией», бросилось врассыпную стадо шестиногих животных с умопомрачительными рогами. Там их были тысячи; даже сонар корабля улавливал небольшое землетрясение, производимое ударами их копыт.

— А я всегда думала, что Юпитер — это что-то вроде… замерзшего ада, — заплетающимся языком сказала Лоррейн.

— Для иовианцев Земля — нечто вроде горячего ада, — ответил он.

— Но, я имею в виду, это сверкание! Это изобилие жизни!

Он кивнул.

— Угу. Это, думаю, главное чудо вселенной. Жизнь. В ее голосе вновь послышалась горечь.

— А нам так мало осталось жить, да еще некоторые и это немногое хотят испортить.

— Возможно, это свойственно и жителям планеты Ио. Они ведь не слишком отличаются от нас, а?

— Твой друг Теор. Ты, кажется, говорил, что у него есть семья?

— Да. И он очень ей предан.

— Счастливчик.

Фрэзер ошарашено посмотрел на Лоррейн, но она отвернулась.

Теперь он разглядывал реку, догадываясь, что это Брантор. Фрэзер шел над ней до тех пор, пока радиокомпас не показал, что они находятся над Ниарром. Он решил осмотреться. Внизу простиралась обширная окультуренная местность, больше похожая на обустроенный лабиринт, чем на город, каким он его представлял. При сильном увеличении он увиден толпы жителей внизу. На корабль смотрели и показывали руками.

Фрэзер включил нейтринопередатчик.

— Теор, ты еще держишься? Как идет сражение?

— Хуже, чем мы надеялись. Но я ждал тебя, Марк. Они еще не сбросили нас с вершины холма, но, кажется, их атаки выкашивают наши ряды. Где ты?

— Над твоим городом.

— Он еще жив?

— Да. И вокруг — никаких признаков осады. Но они не попытались со мной связаться.

— Дай им время — тем, кто умеет обращаться с оборудованием. Должно быть, твое появление стало для них устрашающим зрелищем.

— Но мы — ты и я — не можем ждать. Теперь точно опиши мне свое местонахождение, — и твоих людей, — чтобы я не напал не на ту армию. Затем распорядись, чтобы твои командиры начали отступление во время следующей передышки в битве — через холмы, на другую сторону.

Вдруг Фрэзер запнулся. Только сейчас до него дошел весь скрытый смысл его тактики. Он заставил его содрогнуться.

— Подожди! — крикнул он. — Можешь ли ты связаться со своим противником?

— Думаю, что их вождь, Чалхиз, понимает звуковой код наших барабанов не хуже нашего языка.

— Предупреди его, что к ним идет Оракул и уничтожит их, если они не сдадутся.

— О, как он посмеется!

— Без сомнения. Но все же, будучи предупреждены заранее, они избегнут многих неприятностей.

— Ты не знаешь, Марк, что они с нами сделали, иначе бы так о них не заботился.

— Думаю, я должен это сделать.

— Значит, ради тебя это будет сделано. Теперь, что касается нужной тебе информации… — Фрэзер уже достаточно долго был знаком с Теором, чтобы не суметь различить за этими немногими словами скрытую радость. Это отчасти согрело ему сердце.

— Да, — уточнил он, — еще одно. Предупреди своих, чтобы они не смотрели на меня, когда я прилечу. Пусть они закроют лица руками и спрячутся за щиты. Понял? Я уже иду.

«Олимпия» устремилась вперед. Лоррейн окинув Фрэзера долгим взглядом.

— Что, твоя идея не работает? У тебя вид, как у покойника.

— О, нет, идея работает. Это я не в порядке.

Он за мгновение проскочил над морскими тварями и кораблями Улунт-Хазулов. За ними до горизонта простирались лесистые волны холмов, а дальше вздымались оледенелые горные пики. На их склонах кишели иовианцы. Непривычный глаз Фрэзера не различал в их движениях определенного строя и порядка, но он разглядел отдельную малочисленную группу на другом склоне холма. Большая группа приближалась со стороны реки. Гребень меж ними был усеян трупами, они выглядели столь же одинокими и внушали то же горе, что и любой убитый человек.

— Теор, ты готов?

— Айе!

Фрэзер сжал зубы и начал снижать корабль. Он лелеял надежду, что при виде его захватчики разбегутся. Но их дисциплина и храбрость были непоколебимы. Наушники донесли до него крики вызова, взрыв барабанного боя и лязг оружия. Он увидел, как по их войску прокатилась судорога; они сомкнули ряды и подняли копья, будто защищаясь от гнева здешнего бога.

— Теор, я вижу преогромный флаг там, где они построились клином. Не там ли их вождь?

— Так оно и есть. Чалхиз лично сражается в авангарде войска. Мне стыдно, что я поступил иначе.

— Мы оба хороши. Ладно… Я иду за Чалхизом.

Корабль развернулся кормовыми дюзами в сторону горделивого знамени. Фрэзер запустил двигатели.