Выбор судьбы

– Ты уверен? – взволнованно прошептала Элеонора. – Твое поведение за столом…

– Я еще не привык, – он пожал плечами. – Но это не будет продолжаться вечно, разве нет?

– Ну, в общем-то, первое время действительно должно быть тяжелее, ведь это словно телепатическая связь… Феликс первую неделю с ума сходил от моего голоса в своей голове.

– Вот видишь! – обрадовался Гринфайер младший. – Когда я освоюсь, все будет нормально!

– Ты же все еще помнишь, что это лишь навязчивая идея? – колдунья с беспокойством посмотрела в искрящиеся глаза собеседника.

– Конечно, – Натаниэль ухмыльнулся, поцеловав Нору в щеку, а затем поспешил вернуться в столовую.

Брюнетка некоторое время простояла на том же месте, напряженно глядя вслед своему спутнику.

Доминик сидел в своем кабинете, устало потирая переносицу после очередной перечитки сообщения от главы комитета. На самом деле, язык не поворачивался назвать это сообщением – несколько страниц текста мелким шрифтом с множеством каких-то диаграмм и планов. Вся информация там была ложной. Констанция теперь присылала такое каждый вечер, в надежде спровоцировать врага на какое-нибудь действие. План был очень даже сомнительным, и леди Браунхол прекрасно знала об этом. Это была одна из сотни ее «ловушек», и ей было намного спокойнее, когда она расставляла их все. Так или иначе, она все равно заставляла Гринфайера ознакомляться с ее выдуманными данными – для пущей убедительности.

Время было позднее, и ему уже очень хотелось лечь спать. Загвоздка состояла в том, что он не знал, куда идти. После починки квартиры он там так ни разу и не ночевал. До появления Натаниэля. Когда они с сыном нашли общий язык, и тот даже стал приходить на обеды и ужины, Дом оставался там на ночевку. Нейт, конечно же, предпочитал уходить к Бенджамину. Сейчас, после ссоры по поводу избранницы сына, Гринфайер снова почувствовал отторжение к этому месту. Но и в коллегии после всевозможных досмотров оставаться не хотелось.

Мужчина фыркнул и принялся составлять план на завтрашний день. Вывел на голографическую панель имена боевых единиц и регионы патруля. Его лицо скривилось от вида фамилии «Блэкуолл». Он сразу же вспомнил нравоучения Констанции из-за его отношения к Элеоноре и Антуанетте. Все эти сомнения, связанные с личностью предателя, не переставая терзали его. Ему так отчаянно хотелось доказать свою правоту, что внезапно в его голову закралась предельно нехорошая мысль. Этот план и вправду мог прийти в голову только помешанному.

Вечер проходил достаточно сухо и немногословно, пока ребята не переместились в гостиную – там они тут же разделились на небольшие группы по два-три человека. Теперь идея общей вечеринки казалась еще более абсурдной.

Антуанетта сбежала от своего возлюбленного, а также не горела желанием пересекаться с Натаниэлем, а потому просто-напросто уединилась на лестнице со своей сестрой, болтая о планировании свадьбы.

Мэтт и Шерман, кажется, просто обсуждали какие-то нелепости, пока Фелиция проводила время с Норой и Нейтом.

Бен держался рядом с Феликсом, пока того не увела Шерил, чтобы он помог ей с какими-то закусками. Николасу стало жалко паренька – казалось, что из-за отсутствия Минтвуда он не имел ни малейшего понятия, куда ему приткнуться. Из сочувствия ли или же непреодолимого желания выглядеть благородным, Мейпл направился прямиком к нему:

– Что, чувствуешь некоторую скуку из-за надменных чарокровных? – улыбнулся он.

– Ч-что?! – Бенджамин запаниковал. – Нет, что ты! Я не считаю вас надменными!

Радужки чародея покрылись золотой каемкой – в его голове пронеслась мысль о том, что ему нужно аккуратнее подбирать выражения, когда он общается с малознакомыми людьми.

– Это была шутка, – поспешил оправдаться он. – Я подумал, что ты чувствуешь себя несколько не в своей тарелке.

– Мягко говоря, – он нервно усмехнулся.

– Ты же уже бывал на различных сборищах в наших краях, – недоумевал Ник.

– Да, но знаешь, – Уорд пытался подобрать слова, – я в принципе всегда нервничаю…

Его собеседник бросил на него недоверчивый взгляд:

– Звучит неубедительно…

– Просто… – Бен вздохнул и поправил оправу. – Это первая вечеринка, на которой я официально… кхм…

С каждым последующим словом голос простокровного становился все тише и тише, отчего Мейплу приходилось напрягать слух и даже слегка нагибаться, при этом выражение его лица превратилось в какую-то непонятную гримасу.

– …ну, знаешь… стал… кхм… – паренек пробубнил нечто абсолютно нечленораздельное.

– Кем стал? – как можно безобиднее переспросил Николас.

Бенджамин, кажется, покраснел как рак, когда осознал, что ему вновь придется произнести то, что он сказал секундой раннее. Казался удивительным тот факт, что он всего на пару лет младше такого спокойного и уверенного в себе Мейпла.

– …парнем Феликса, – наконец-то выдавил из себя паренек.

Чародей оказался озадачен таким ответом – то, с каким волнением его собеседник пытался поделиться данной информацией, в понимании Ника было совсем несоразмерно самой информации.