Выбор ведьмы

Снова движение — на этот раз Ирку поволокло под землю. Вокруг все тряслось от близкого гудения и лязга громадного завода. Кап-кап-кап… просачивалась сквозь землю черная маслянистая жидкость. Крохотный кротенок в заботливо застеленном листьями гнезде слабо и бессильно, точно в последний раз зовя на помощь, открыл розовый ротишко… и умер, упав среди своих уже мертвых братьев и сестер.

Ирку рвануло вверх, протащило сквозь пересушенную, пропитанную ядом землю… и вышвырнуло в степи, посреди отчаянно мчащегося стада. Длиннорогая антилопа с совсем человеческим криком метнулась вперед, прикрывая собой детеныша. Сверху нарастал рокот вертолетных винтов. Ирка задрала голову… Она даже увидела их: веселых, радостно улыбающихся молодых мужчин в летных очках. Один из них показал большим пальцем вниз… и пулеметные турели под брюхом вертолета шевельнулись… Ирка вскрикнула и кинулась наперерез — не дать, остановить… Ее снова поволокло прочь, но она еще успела увидеть, как хлестнувшие по стаду очереди разносят в кровавые ошметки и антилопу, и ее малыша.

Ирку выбросило в толще морской воды, где тысячи рыб метались, пытаясь ухватить хоть глоток воздуха и лучик света сквозь расползающееся по поверхности черное нефтяное пятно. Щупальца нефти тянулись все дальше и дальше, как у огромного черного паука. На дне океана плакала навзрыд, рыдала по своим погибающим детям Матерь Рыб. И снова вверх! Переливалось в жарких лучах лазурное южное море, а песок пляжа был как золотая оправа прекраснейшего среди сапфиров. На берегу сидел черепашонок с вывернутым наизнанку панцирем. У черепашонка не было ног. Их не отъела хищная рыба, не отклевала птица — ног не было вовсе, никогда. Песок заскрипел под мягкими сапогами из дорогого сафьяна, и Великий Пес поднял безногого черепашонка с песка.

— Атолл Бикини. Вы взрывали тут свои бомбы. А потом назвали в его честь трусы и лифчик. И мультик сняли. Ваши дети так любят губку-мутанта — еще бы, ведь это так весело! — На открытой ладони Пса черепашонок приблизился к Ирке. И посмотрел на нее слепым взглядом отсутствующих глаз.

— Вы, люди, и впрямь самые страшные чудовища! Скажи мне, почему существа, сеящие вокруг смерть, имеют право жить? — Пес вдруг исчез, чтобы появиться у нее за спиной. Зареванная Ирка резко обернулась:

— Животные тоже… тоже убивают! И даже малышей! — По щекам у нее катились слезы, и она сама понимала, что ее крику недостает убежденности. Действительно почему?

— Вот так? — насмешливо спросил он. По сверкающей поверхности отравленной морской воды пронеслось призрачное стадо оленей — хромой и слабенький олененок отстал, выметнувшаяся из кустов тощая волчица в один миг свернула ему тощую шейку и поволокла в логово. Толстолапые волчата с рычанием и фырканьем принялись за трапезу.

Круг грозно ревущих буйволов закрывал спрятанных позади коров и телят от стелющихся по земле рыже-полосатых кошек. Тигрица прыгнула… и рухнула под копыта, пропоротая рогами насквозь.

— Животные убивают ради жизни: когда защищаются и хотят есть, — сказал Великий Пес.

— Не создателю Мертвого леса говорить о жизни! — выкрикнула Ирка. — Мы тоже убиваем ради еды! Просто у нас нет ни когтей, ни рогов, ни меха, нам, чтобы есть, нужны поля, комбайны, и атомные электростанции тоже…

— Чтобы устраивать световые шоу в ночных клубах, — отрезал он. — И шить шубы из вымирающих животных!

— Мы так не делаем! Мы… То есть не всем это нравится…

— А тем, кто уже умер или скоро умрет из-за вас, должно послужить утешением, что это нравилось не всем? — едкой усмешкой на губах призрачного Симаргла можно было растворять камни. — Вас еще можно было пощадить, если бы была надежда что вы приберете… хоть ЭТО!

Ирку снова поволокло через сверкание цветных колец… В лицо ей полетел целлофановый пакет! Она стояла на рассекающей воды Днепра косе в своем родном городе. Чахлый лесочек, одно из не то чтобы любимых, просто самых доступных мест отдыха горожан, спускался к воде. Над узкой асфальтовой дорожкой пристроилась пара ресторанчиков, а на самой дорожке — тележки с мороженым. Ветер, словно пытаясь очистить загаженный людьми лес, гнал брошенные пластиковые стаканчики, пустые бутылки и пакеты. Прозрачные и цветные, большие и маленькие, пакеты порхали над пляжем, цеплялись за ветки деревьев, реяли над водой.

— Если люди все же надумают сопротивляться, смело могут идти в бой под знаменем целлофанового пакета, — насмешливо сказал Пес. — В большом и в малом вы одинаковые — мните живыми и чувствующими лишь себя!