Выбор воина

«Не удивительно, – думал Сашка, – что эти ребята заселили Исландию, добрались до Шпицбергена и Гренландии. Не только добрались – жили там! А еще точнее – живут. А надо будет – отправятся дальше, в Америку например. Если только уже не отправились!»[46] Он бы ничуть не удивился, если бы узнал о чем-то подобном, после того, что видел перед собой. Это ведь не какой-нибудь одинокий искатель приключений. Целый городок, по здешним меркам – не самый маленький, снялся в одночасье и – вперед, навстречу ветру! Почти тысяча человек – воины, женщины, дети, старики, со всем скарбом, домашней живностью и добром… Савинов понимал теперь, как проходило Великое Переселение Народов. Не почему, а именно КАК… Ему все больше нравился этот храбрый, предприимчивый и жизнелюбивый народ, словно находящийся в вечном поиске. Народ-первопроходец. Как называет его Диармайд – Лохланнах, народ Лохланна, страны Озер. Норвегии то есть…

Сашка стоял у борта и смотрел, как бойко подпрыгивают на волнах пузатые кнорры, распустив по ветру крылья парусов. И слушал, как несется над морем песня…

Корабли прошли вдоль побережья Норвегии курсом на юго-запад, временами приставая к берегу. Пополняли запасы, отдыхали и шли дальше. Местные жители относились к ним спокойно. Идут – ну и пусть их, главное, чтобы скотину не угнали да безобразничать не принялись. Несколько раз эскадра встречала в виду берегов драккары местных конунгов и ярлов. Те в драку не лезли. Слишком крепким орешком им казалась эскадра в два десятка кораблей, больше половины которых – боевые…

Так прошло несколько дней, пока на траверзе[47] горы Галлхепигген эскадра не повернула направо, в открытое море, и взяла курс на Шетландские острова. Сашка плохо помнил здешнюю географию. Кажется, южнее Шетландских лежали Оркнейские острова. Оттуда рукой подать до побережья Шотландии. Потом Гебридские острова, и вот он, проход в Ирландское море… По непонятному капризу природы погода во все время плавания стояла свежая и ясная. Волнение моря, что называется, умеренное. Только у мыса Рат, что на северном побережье Шотландии, корабли попали в полосу густого, непроницаемого тумана.

Савинов впервые так долго находился в морском походе. Ему чудилось, что море, покрытое пенными валами, не просто очень большое количество воды, собранной вместе. Нет, море было живым, и по ночам он слышал странную песню, которую ветер исполнял на пару с волнами. Море дышало и звало, манило тайной. Оно не казалось равнодушным, наоборот, было ощущение, что оно эдак благосклонно наблюдает за усилиями людей, пересекающих его просторы. И ему нравятся именно эти люди, а значит, они благополучно достигнут цели… И дул ветер, а вода изумрудным буруном уходила за корму. И сияли восходы, когда неясным казалось, где кончается небо и начинается море. И пламенели закаты, будто бы сошедшие с картин Айвазовского, который еще не родился… И кричали в синеве чайки, провожая корабли, кричали и садились на воду… Кто-то из воинов посмотрел и сказал: «К ведру…» – к хорошей погоде то есть. Примета не обманула… А Сашка все смотрел и смотрел на море, понимая уже, что влюбился в эту стихию не меньше, чем в небо…

Глава 4 Эрин

…Дороги мне те, что скачут

По голубым берегам Бойн,

Горд королевский их облик,

Не случалось бежать им от

битвы и схватки…

Из ирландской саги

«…И вот стояла прекрасная Грайне в своем чертоге, что у Ангуса в Бруге на Бойне, и смотрела на море, а сын ее, Доннхад, играл в саду со своим воспитателем, Конаном, сыном Лиатлуахра. И синела безбрежная даль моря, за которой лежала земля Шотландии. А Грайне ждала своего любимого.

Тогда подошел к ней воспитатель Диармайда, Ангус, великий мудрец и провидец, и сказала ему Грайне:

– Отчего-то сегодня неистово бьется сердце в груди моей. Быть может, скоро увижу я Диармайда, сына Дуйвне, прекраснейшего из мужей.

Промолчал великий Ангус. И воспарил духом своим к небесам, чтобы узнать, – долго ли ждать еще прекрасной Грайне своего мужа. Увидел он за мысом множество кораблей, идущих к устью реки Бойне. Тогда возвратился назад Ангус, и спросила его Грайне:

– Что видел ты, о мудрый?

И ответил он:

– Видел я множество кораблей, идущих сюда.

– А кто в тех кораблях, что идут сюда?

– Нетрудно сказать! На тринадцати кораблях идут к нам сыны Лохланна с воинами, и женщинами, и детьми, и старцами, и скотом своим, и другими богатствами. А ведет их великий воин, с глазами, как лед горных вершин, по имени Хаген, сын Стурлауга, прозываемый Молниеносный Меч.

– Не тот ли это Хаген, сын Стурлауга, что отправился когда-то с мужем моим, прекрасным Диармайдом, в страну Скоттов? – спросила Ангуса Грайне.

– Да, это он, – отвечал мудрец.

Тогда женщина вновь взглянула на море и узрела в нем множество парусов. И были те паруса искусно украшены разными знаменами и гербами.

– А кто эти воины, – спросила она Ангуса, – что идут сюда под невиданными парусами?