Выбор Зверя

Боже… Как таких скотов земля носит? Но Мэл благоразумно смолчала, делая вид, что приняла угрозу к сведенью. Но нет, если ее заставят встать на колени, хоть один хер, но она откусит, и плевать, что потом. Ведь как бы ни хотелось верить в обратное, но здравый смысл орал во все горло — ее не выпустят ни при каких условиях. Что бы ни плел этот… Шеф, или как его. Но даже последняя дура догадается, что «важному человеку» свидетели не нужны.

— И надолго  я тут?

Мужчина лениво огладил стильную небритость. Подонок, верящий в собственную неотразимость…

— Пока не надоешь. Впрочем, я бы охотно взял такой свеженький цветочек под свое покровительство, что скажешь?

— Я подумаю, — процедила сквозь зубы.

Паника билась о хлипкие прутья самоконтроля, но Мэл старалась держать себя в руках. Эта классическая схема хороший и плохой полицейский. Ее просто хотят сломать. Напугать до трясущихся поджилок и заставить согласиться на любые самые мерзкие условия ради несуществующего шанса на свободу.

— Подумай, конечно. Время у тебя будет.

Послышался шорох, и  Мэл инстинктивно вжалась в стену, пытаясь избежать контакта. Куда там! Ее  выволокли из душа и, не дав вытереться, потащили в комнату.

Там уже ждала Трэйси, окруженая резким запахом табака. Мэл едва сдержалась, чтобы не чихнуть  — немного пахло травкой.

— Выкуришь еще хоть одну сигарету, заставлю сожрать всю пачку, усекла? — недовольно рявкнул Шеф. — Принимайся за дело, — Мэл грубо толкнули вперед. — И про инъекцию не забудь, девка не должна залететь.

— Ой, да ладно! — фыркнула женщина. — Один-то разок накосячила. Забыл бы уже…

Но, наткнувшись на ледяной взгляд, быстренько полезла в сумку и вытащила упаковку, в которой находился шприц и ампула с лекарством.  Мэл так и перетрясло. Она тут просто кусок мяса, который готовят ради удовольствия больных на голову извращенцев. И неважно, что за дрянь плещется в стекле — кого волнует здоровье будущей покойницы?

— … вот, при тебе все сделаю, — щебетала сука, вскрывая ампулу.  — Три месяца полной стерильности.

Быстренько набрала лекарство и без всяких сантиментов засадила иглу в предплечье. Мэл дернулась, но чуть не прикусила язык от резкого подзатыльника.

— Стой смирно, детка.

Но на этом экзекуция не закончилась.

— На стол, милая, — гаденько ухмыльнулась Трэйси. — Будем делать из обезьяны человека.

Латинос наконец-то отцепился от ее локтя, и Мэл поплелась к реклайнеру[1]. И единственным приятным моментом стало то, что наблюдать за процедурой эпиляции мужчина не собирался. Еще раз внимательно осмотрел и вышел, бросив короткое «Дьюк и Милки за дверью».

Ну а дальше… Дальше было больно. И стыдно, и настолько унизительно, что Мэл предпочла бы провалиться сквозь землю, только чтобы не чувствовать себя этакой курицей, которую ощипывают на продажу.

Лежа с раздвинутыми ногами, она таращилась в потолок, пытаясь абстрагироваться от происходящего. О боже, как ей сбежать?! И откуда? Мэл понятия не имела, где находится. Город, окраина? Или вообще какой-нибудь другой штат…

Между лампочек показался едва заметный круг пожарной сигнализации, и в голове щелкнуло — зажигалка Трэйси!

Мэл даже язык прикусила, чтобы не заорать. Поджог! Она устроит поджог! Только нужно достать из сумки зажигалку… и так, чтобы эта крашеная сука не заметила,  и время подгадать, и еще самой не задохнуться… Ох, черт!

— Рановато стонешь, — хихикнула Трейси. — Вот когда тебя отдадут мальчикам... М-м-м,  там орать начнешь.

— Делишься личным опытом?  Ай! — заверещала  от боли. Тварь рванула  восковую полоску так, что слезы из глаз брызнули.

— Сегодня обойдешься без смягчающего крема, красотуля. До хрена говорливая. Ничего, скоро из тебя вытрахают лишнюю дурь.

Мэл едва успела стиснуть зубы на очередной грубый рывок. Плевать как, но она попытается сбежать. Лучше задохнуться угарным газом или перегрызть вены, чем позволить к себе прикоснуться этим мразям.

— Готово,  — наконец, закончила экзекуцию садистка в костюме, — надевай белье, халат и  марш к зеркалу. Господи, как же надоели деревенщины — ни рожи, ни манер…

Что там шипит эта гадюка Мэл перестало интересовать ровно в тот момент, стоило заметить на столике черную сумочку с откинутой крышкой. Надо сбить ее на пол. И как-то успеть рассмотреть содержимое, не привлекая к себе внимания.

Ноги сделались ватными, и в горле резко пересохло, но выбора у нее не было. О, боже, только бы все получилось. Только бы суметь справиться, пожалуйста…. Шаг, еще один… Пора!

— Мне плохо, — просипела, хватаясь за горло, — во-ды…

Под окрик Трейси, Мэл рухнула на пол,  сворачивая за собой столик. Сумка шмякнулась рядом, и вместе с разным хламом из бокового кармашка вылетела блестящая металлом зажигалка. Титаническим усилием воли Мэл заставила себя не дергаться, изображая полуобморок.

— Мать твою!

Вместе с визгом Трейси послышался щелчок дверного замка.

— Что у вас тут?! — рявкнул голос одного из охранников. — Какого…

— Побочка от инъекции, такое бывает! —  зачастили над головой. — Сейчас очухается.

Мэл «застонала», делая попытку встать, и опять рухнула. Чуть ближе к зажигалке.