Выборы в России: как я это видел. Записки политолога

Встреча с рабочим классом прошла неплохо, говорить Антонович мастер. И моё проблемное поле пригодилось. Хотя я думаю, что рабочего люда было немного, больше начальников и партработников, но это тоже электорат, хотя, может быть, не этого избирательного округа. В парткоме подводим итоги. Я, где надо, хвалю Секретаря ЦК, где надо, подсказываю, и даже мягко критикую. И вдруг Антонович говорит: «Какой у нас всё же талантливый народ!» Интересно, почему? «А вот помните, после моего выступления меня окружили рабочие и начали задавать вопросы про дефицит, нельзя мол, женские сапоги купить, а мужу ботинки, так всю зиму проходили в прошлогодних. Я говорю, что ношу свои туфли уже пять лет, экономнее надо! А одна женщина говорит, вы, Иван Иванович, ходите из машины на паркет и обратно, а мы по снегу и грязи. Какое глубокое наблюдение, какой талантливый народ!» Я так и не понял ничего о талантах народа, но секретарю ЦК виднее.

Избирательная кампания, несмотря на то, что не было нормальной оргструктуры, всё-таки развивалась. Используя партийный ресурс, изготовили листовки с призывом голосовать за Антоновича, их разносили по почтовым ящикам, опять-таки бесплатно, наши слушатели и преподаватели; были выступления по радио, заметки в газетах, встречи с избирателями, в которых я сопровождал кандидата и сам набирался опыта.

Через некоторое время, в начале мая, мы проводим второй мониторинговый замер. Очень интересно, есть ли какие-то позитивные результаты? Есть! Выросла узнаваемость нашего кандидата, а электоральный рейтинг вырос с 20 до 29 %. Правда, и у Афанасьева, который практически ничего не делал, но постоянно «светился» с Ельциным, рейтинг не снизился, а даже подрос на 2–3 %. Профсоюзный деятель «выпадает в осадок». Внимательно изучили результаты, проанализировали, рассказали ректору Партшколы Николаю Михайловичу Блинову, проректору по науке Василию Ивановичу Жукову, обсудили. Конечно, понимали, что сократить разрыв с лидером будет трудно, но был определённый оптимизм, не зря работали! Поднажмём, понятно как, – перехватим лозунги и инициативу у Афанасьева, усилим контрпропаганду: «Какой он, главный пионервожатый СССР, демократ?» Рассказываю о результатах Владимиру Ильичу. Он говорит – хорошо.

Подготовили отчёт, рекомендации, вместе с директором нашего Института профессором, доктором социологии Вячеславом Александровичем Яцковым идём в ЦК к нашему кандидату. Опять секретарша улыбается, как старым знакомым, чай, стол, карандаши. Здороваемся, садимся. «Ну, рассказывайте, что вы там намерили». Яцков обстоятельно начинает рассказывать, что опрошено 1 600 респондентов, репрезентативность по полу, возрасту и микрорайонам. Погрешность измерения в пределах 2–3 %. Когда доходит до рейтингов, на лице Антоновича появляется какая-то недобрая улыбка.

– 29 %, говорите?

– Да, неплохая динамика, вставляю своё веское слово я.

– Что вы мне тут сказки рассказываете, – взрывается Антонович. – Я вчера выступал в Измайловском парке на митинге в мою поддержку, который проводил ко Дню Победы. Мои помощники опросили больше ста человек, вот результаты!

Достаёт листок бумаги. 112 опрошено, из них 69 за Антоновича. 62 %! Вот и Владимир Ильич там был, может подтвердить. А вы говорите, 29 %. Я ещё когда в Америке работал, подозревал, что социология – буржуазная лженаука, а социологи – жулики!

Заглядывает секретарша:

– Иван Иванович, у Вас всё в порядке?

– У меня-то всё хорошо, а вот у этих, так сказать, социологов – не знаю!

Мы с Яцковым пытаемся возразить, ведь понятно, что если даже пришедшие на митинг – ваши сторонники, всего две трети за Вас! Это же абсолютно нерепрезентативный опрос. Антонович не хочет слушать. «Вы свободны, можете забрать ваши бумажки с собой». Владимир Ильич вынужденно кивает головой, хотя взгляд у него был, как у побитой собаки. Секретарша смотрит нам вслед, взгляд её сочувствующий.

«Хотя нет, оставьте бумажки, покажу в ЦК, какие социологи в нашей Партийной школе, будем решать, что с вами и вашим руководством делать!»

А делать ничего не пришлось, история всё сделала за «антоновичей».

Рассказали руководству об итогах визита, активность участия Партшколы в выборах резко пошла на спад. Мы, конечно, завершили социологическое сопровождение до конца. Провели за неделю до выборов третий этап мониторинга. Рейтинги практически не изменились. Тенденция была ясна. Мы даже в день выборов впервые организовали опрос избирателей после голосования – экзитпол. Мало что изменилось. Антонович благополучно проиграл выборы, набрав 25 % голосов. Афанасьев благополучно выиграл – 54 %. Остальные голоса распределились между профсоюзным деятелем и ещё тремя незначительными кандидатами. Хоть социология и продажная, буржуазная, но всё-таки наука!

Наверное, устойчивое недоверие Антоновича к социологии привело к тому, что результаты нашего масштабного исследования «Социально-активные силы России: условия и пути их консолидации» так и остались невостребованными коммунистическим руководством страны.