Выбраковка

— Тамбовский волк ему коллега, — неожиданно в полный голос сказал Гусев. Все головы в «конференц-зале» тут же повернулись в его сторону. Мышкин предупредительно заворчал. — Расскажи, майор, как ты у меня Шацкого отнял. Этому подонку самое место было на урановых рудниках. А он, вместо того чтобы кровавыми слезами плакать и руки-ноги веревочками подвязывать, третий год тебе стучит. А на АСБ плюет при каждом удобном случае. И денег у гада немерено. Сколько ты ему платишь, майор?

— У вас еще что-нибудь по этому вопросу, товарищ Гусев? — учтиво спросил майор.

— У меня по этому вопросу имеется для Шацкого именной патрон. Так на нем и написано: «Убийце-садисту Шацкому с приветом от Центрального».

— Никого он не убивал, — начал потихоньку заводиться майор. — А вот сколько мы всякой дряни изобличили с его помощью…

— Дай мне Шацкого, я его в пять минут изобличу. Он у меня сначала чистосердечное напишет, а потом еще и добровольно удавится, — пообещал Гусев.

— У тебя, Гусев, чистосердечное написал бы даже, так сказать, Дзержинский, — сообщил Мышкин.

— Жалко, не дожил, — вздохнул Гусев.

Группа Мышкина одобрительно захихикала.

— Короче, Пэ, заткнись, пожалуйста, — попросил Мышкин.

— Виноват, командир. Разрешите вопрос к товарищу майору?

— Не дождешься! — почти выкрикнул майор, отвечая на еще не заданный вопрос. Голос майора наконец-то приобрел окраску — ехидную и мстительную.

— Да хрен с ним, с Шацким, все равно на пулю нарвется рано или поздно, — сменил тему Гусев. — Меня куда больше интересует, как продвигается дело Бобика.

Майор демонстративно посмотрел на часы.

— А действительно! — оживились на первых рядах. — Куда Бобика заныкал, начальник?

— Он где-то в Америке залег, — нехотя ответил майор. — Ищем. Вместе с ФБР ищем.

— Точнее, ФБР ищет, а вы к ним в гости катаетесь, — заметил кто-то. — Виски со льдом, клубника со сливками, зеленые бумажки с портретами…

Майора основательно перекосило. Теперь Валюшок смог бы его описать — «крепко обиженный человек в галстуке».

— Сами же упустили, — пробормотал майор. — А мы за вас отдувайся.

Группа в один голос угрожающе зашипела. Валюшок присмотрелся — здесь не было его ровесников, в основном люди глубоко за тридцать, а то и за сорок. Ветераны Агентства. И чем-то пресловутый Бобик их всех здорово взял за живое.

— Хватит! — Мышкин хлопнул ладонью по столу. — Короче! Время. Отвели душу, и будет с вас. Так сказать, хлебом не корми — дай обидеть человека. А он, между прочим, нам халтурку подбросил. Короче, майор, рисуйте задачу.

— Опять за ментов говно разгребать, — буркнул плечистый дядька, сидевший от Валюшка слева. Валюшок его узнал — это был Калинин, один из мышкинских ведущих. Он еще зевал на планерке в отделении, чем навлек на себя гнев начальства. А может, и не зевал вовсе, просто не успел гадость сказать.

Майор, вместо того чтобы обидеться, вдруг улыбнулся. Мол, именно это и разгребать. Каждому свое. Кому-то тонкая работа, а некоторым, которые полагают себя круче всех, — лопату в руки и вперед. Для этого, собственно, и организовывали АСБ.

— Итак, вот что у нашего ведомства есть для вас, — сказал майор. — Семь лет назад суд присяжных оправдал пятерых. Это была устойчивая преступная группа, за ними числится как минимум одно убийство, множество фактов вымогательства, разбои, грабежи. Мы их ломали как могли, а на суде все равно дело рассыпалось. Лидеру дали пятнадцать лет строгого, а остальных — за недоказанностью. Разумеется, после «Указа Сто два» они легли на дно. Мы их долго искали — и вот, нашли. Снова лазают по городу. Похоже, ищут, чем бы поживиться. Сейчас эта компания вышла из «качалки» и отмокает в сауне, отсюда пара кварталов. Пробудет там… Минимум еще часа два. Вряд ли они вооружены, но может быть всякое. И у охраны, понятное дело, какая-нибудь пукалка да найдется. «Качалка» в прошлом бандитская, да и сейчас там народ собирается довольно поганый. В общем, можно не церемониться. Гребите всех. И побольше шухера. Чтобы те, кого потом отпустят, надолго запомнили и другим рассказали. А основные лица мы вам сейчас покажем…

Мышкин утвердительно кивнул и повернулся к видеопроектору.

— Вот так всегда, — заявил Калинин. — Как из уголовника признание выбить, так вы и лапки кверху. А честных людей запугивать…

— Закон суров, но это закон, — развел руками майор. — Всего лишь буквы. И мы этим буквам обязаны следовать. Не то что некоторые.

— Интересно, что ты будешь делать, майор, когда нас всех поубивают? — спросил Гусев. — Кому ты будешь это говорить — побольше шума, ребята, побольше страха на гадов нагоните… Омоновцам своим, которые под тем же законом ходят? И так же, как ты, зубами скрипят, когда адвокаты убийц отмазывают? Чего стоит твой закон без АСБ, а, майор?

— Если честно, Павел, я с самого начала был против «Указа Сто два», — сказал майор. — Я и сейчас против. Двухступенчатого правосудия не может быть в принципе. Где это видано…