Выброшенный в другой мир. Дилогия

— Прямо сейчас не скажу. Нужно узнать, что продают, а уже потом оценивать безопасность. А граф будет часто ездить во дворец, поэтому имеет значение и маршрут поездок. За сегодняшний день постараюсь узнать.

— Меня интересует провинция Дорейн. Вернулись твои люди? Аликсан попросил с ней помочь, а мне не хочется вести туда армию. Со смутьянами проще разобраться твоими силами. Можешь сказать, кто там мутит воду?

— Полной картины у меня пока нет. Кое-кто из посланных вернулся, но не все. У Аликсана есть основания для беспокойства. В отличие от других провинций, в Дорейне его приняли без восторга. Он показал свою силу, кроме того, все знают о ваших личных отношениях, поэтому открыто никто не выступает, но оппозиция существует, и она особенно сильна на западе провинции.

— И какой смысл в этой возне?

— В нынешней ситуации смысла нет, но ведь она может измениться.

— Объясни, что ты имеешь в виду.

— Многие недовольны Аликсаном, причём есть недовольные и у нас, и у соседей. Опасность большой войны отступила, поэтому кое-кто считает, что нужно отменить заключённый договор.

— Сохранение династий?

— Это одна из основных причин, — согласился барон. — Я точно знаю, что в Сотхеме зреет недовольство среди герцогских родов. Если бы не Аликсан со своим договором, Мехала вместе с принцем уже пустили бы под нож. Сходная ситуация и в Дюже. Великие герцоги…

— А эти чем недовольны?

— Аглая их крепко прижала, а её сын продолжает ту же политику. И попробуй его тронь! Первый советник Аликсана прямо сказал, что всех развесят по деревьям, наплевав на знатность рода. В Барни к нему повсеместно самое хорошее отношение. Исключением являются южные графства. Один из заговорщиков сумел сбежать и сейчас скрывается в своём замке. Аликсан пообещал покарать всех мерзавцев, а до сих пор он выполнял все свои обещания. Вот они и боятся, что он не удовлетворится головой графа Жармо.

— У каждого человека есть недоброжелатели, а у правителя их всегда больше, чем у остальных. Не понимаю, чем недовольным в Дорейне могут помочь недовольные в Дюже?

— Пока вы живы, ничем.

— Так! — нахмурился Лазони. — Что-то накопал? Выкладывай!

— По силам вы уступаете Аликсану. У вас три провинции, у него их четыре, хотя Парнада станет полноценной провинцией только лет через пять. Армия у него в три раза больше вашей, да ещё артиллерия. Но вы свою армию увеличиваете, а он только восполнит потери в войнах. Поэтому, если с вами что-нибудь случится, а принц решит выступить против Аликсана, у него будут шансы.

— Рассказывай дальше.

— Существующие тракты не так сложно перекрыть. Правда, Аликсан может наступать от побережья тем путём, каким шли легионеры, но в этом случае ему придётся дробить силы. И уводя большую часть армии, он развязывает руки заговорщикам в Сотхеме и Дюже, а вашему сыну помогут дворяне Дорейна, да и Бенитар не останется в стороне. Из-за чего-то он жутко сердит на Аликсана. Так что не будет у противников принца перевеса в войсках. Не посмеет Аликсан оголять свои границы.

— Я думаю, что он справится и в такой ситуации, — сказал Лазони. — Хотя будет трудно, даже если никто из тех, кто за проливом, не воспользуется ситуацией.

— Я тоже так думаю, — согласился барон. — Это я выкладывал возможную точку зрения заговорщиков. Глупо, конечно, но мы с вами видели много примеров человеческой глупости. Вспомните Марди, Дорейна или Рошти. Страх, зависть, ненависть или жажда власти — какая разница, что туманит мозги и толкает в бездну! А из-за пролива будут гадить, но сами не вмешаются. Разве что мы здесь друг друга перебьём, тогда, конечно, не удержатся. Им хорошо досталось, а сговориться не получится.

— Во всех твоих рассуждениях есть слабое место — мой сын.

— Вы сами не представляете, ваше величество, насколько оно слабое! — мрачно сказал барон. — В последнее время в окружении вашего сына замелькали те самые личности, которыми мои люди занимались в Дорейне. Видели даже командира гвардейцев бывшего герцога барона Бароха. А два дня назад у него была встреча с герцогом Роднеем.

— Узнал, какая цель визита?

— Я крепко зацепил одного из приятелей вашего сына. По его словам, принц получил много золота. Какая именно сумма, он не знает, темы разговора — тоже. Этих герцогов в Дюже расплодилось, как блох на бродячей собаке. Многие по размерам своих владений не вытягивают даже на графский титул, но гонору… Так что я прекрасно понимаю и Аглаю, и нынешнего короля Дюже. А этого ещё, по слухам, оскорбил Джок Лишней.

— Почему я узнаю обо всём этом только сейчас?

— Потому что у меня, ваше величество, нет фактов, одни домыслы. Я не могу ни в чём обвинить принца, все доказательства — это слова его дружка, да и то я узнал о визите Роднея только вчера.

— Займитесь моим сыном, Эмил! — приказал Лазони. — Зря я позволил Аликсану уговорить себя на трон! Он хочет сохранить видимость свободы, а я из-за этого могу лишиться сына! Меня не затягивает власть, но сын воспитан иначе. Напрасно я доверил его воспитание жене и её матери!