Выдох

А потом вселенная придет к состоянию абсолютного равновесия. Всякая жизнь и всякие мыслительные процессы остановятся, а с ними и само время.

Но я питаю слабую надежду.

Даже если наша вселенная замкнута, возможно, она не единственная воздушная камера в бесконечной хромовой тверди. Я верю, где-нибудь существует другой воздушный карман, другая вселенная наряду с нашей, и, может быть, она даже больше по размеру. Вероятно, давление воздуха в этой гипотетической вселенной такое же, как у нас или выше, но с той же долей вероятности оно может быть гораздо ниже или даже там — настоящий вакуум.

Массив хрома, отделяющий нас от этой предполагаемой вселенной, слишком велик. Его невозможно просверлить. Нет такого способа, с помощью которого мы могли бы пробиться к ней, чтобы сбросить туда избыточное давление и таким образом восстановить нашу движущую силу. Но я допускаю, что эту вселенную населяют люди, чьи возможности превосходят наши. Что, если они способны пробить канал между двумя вселенными и установить клапаны, чтобы отбирать наш воздух? Они могли бы использовать нашу вселенную как резервуар повышенного давления, питающий их дозаторы. Они могли бы использовать наш воздух, чтобы заправлять свои легкие и приводить в движение свою цивилизацию.

Приятно сознавать, что воздух, некогда питавший меня, сможет питать других, верить, что потоки аргона, которые позволяют мне гравировать эти слова, однажды будут струиться сквозь тело кого-то еще. Я не обольщаюсь, что благодаря этому буду жить снова, потому что я — не этот воздух, я — лишь узор, форму которого он временно принял. Узор, который есть я, и совокупность узоров, которые есть весь мир, в котором я живу, исчезнут.

Но я питаю еще более слабую надежду, что эти обитатели не только используют нашу вселенную как свой резервуар, но и однажды, опустошив его, сумеют открыть проход и даже проникнуть в нашу вселенную в качестве исследователей. Они могли бы бродить по нашим улицам, рассматривать застывшие тела, исследовать наши владения и задаваться вопросами по поводу образа жизни, который мы вели.

Именно поэтому я написал отчет. Надеюсь, что вы один из исследователей. Вы нашли эти медные страницы и расшифровали слова, выгравированные на поверхности. Приводится ли ваш мозг в действие воздухом, который однажды приводил в действие мой, или нет, — в результате чтения моих слов воздушные узоры, формирующие ваши мысли, становятся похожими на те узоры, которые однажды формировали мои мысли. И таким образом благодаря вам я оживаю.

Ваши коллеги-исследователи найдут и прочтут книги, оставшиеся после нас, и в вашем коллективном воображении вся моя цивилизация оживет снова. Когда вы будете гулять по нашим безлюдным округам, представьте, какими они были: с башенными часами, отбивающими полдень, заправочными станциями, переполненными сплетничающими соседями, глашатаями, декламирующими стихи на площадях, и анатомами, читающими лекции в аудиториях. Мысленно представьте всех их, когда в следующий раз будете смотреть на застывший мир вокруг вас, и он оживет в ваших глазах.

Я желаю вам всего наилучшего, исследователь, но мне все же интересно: ждет ли вас такая же участь, какая постигла меня? Я могу только предположить, что — да, что стремление к равновесию не является специфической особенностью только нашей вселенной, а присуще всем. Возможно, мой образ мыслей ограничен, и ваш народ открыл поистине вечный источник давления. Но я слишком размечтался. Предположу, что однажды ваши мысли тоже остановятся, хотя не представляю, как скоро это может случиться. Ваши жизни закончатся так же, как закончились наши, как должны будут закончиться жизни всех живущих на свете. Неважно, сколько времени на это уйдет, но в конечном итоге равновесие будет достигнуто.

Надеюсь, вас не опечалило осознание данного факта. Надеюсь, ваша экспедиция ставила целью нечто большее, нежели просто поиск других вселенных для использования их в качестве резервуара. Я надеюсь, что вами двигало стремление к знанию, желание увидеть, чем может закончиться выдох вселенной. Потому что, даже если продолжительность жизни вселенной поддается измерению, разнообразие форм существования, которые она создает, — нет. Здания, которые мы построили, картины, музыка и стихи, которые мы создали, сам образ жизни, который мы вели, — ничто из этого не могло быть предсказано, потому что ничто из этого не было неизбежным. Наша вселенная могла бы скатиться в равновесие, не извергнув ничего, кроме тихого шипения. Тот факт, что она породила такое изобилие форм, это чудо, которое сравнимо только с существованием вашей вселенной, давшей жизнь вам.

Хотя я давно уже мёртв, когда вы читаете эти строки, исследователь, я предлагаю вам прощальное пожелание. Созерцайте чудо, которым является все сущее во вселенной, и радуйтесь, что способны это делать. Я чувствую, что имею право сказать вам это, потому что, вырезая эти слова, я делаю то же самое.