Выгон

Еще один способ избавиться от мусора, причем довольно популярный, – это костер. Во дворе большинства домов вы найдете почерневший участок земли. Столбы огня и дыма поднимаются над низким островом в безветренную погоду и нередко по воскресеньям. Несмотря на то что жителей немного, тут есть три разных церковных сообщества: Церковь Шотландии, плимутские братья и квакеры, – но эти костры связывают нас скорее с дохристианской эпохой.

На Папее есть своя собственная пожарная бригада, состоящая приблизительно из пяти местных, которые получают предварительный гонорар. Правда, собрать полную команду всё равно сложно, потому что этой работе нужно посвящать очень много времени и проходить серьезное обучение. Живя в городе, я привыкла к шоу фейерверков, устраиваемым местными властями, с защитными ограждениями и официальными лицами в светоотражающих жилетах. Но я также помню и костры, которые разжигали на ферме раз в неделю, запах горящего черного пластика – деталей тюков для силоса. Здесь мы сами отвечаем за свои костры.

Костры на Папее разводят не только для решения практических задач, но и по праздникам и особым случаям. В последние три года в середине февраля на Папее проходит фестиваль современного искусства «Ночи Грилы», его организуют местные жители и художники Иванов и Чи Чан – парочка, которая переехала на остров лет пять назад, у них и дочка родилась здесь. Удивляет сам факт, что тут проводится художественный фестиваль, да еще и в несезон, когда бушуют шторма, а ночи длинные и темные.

До начала двадцатого века на Папее сохранялась старая традиция отмечать Ночь великанши Грилы в первое полнолуние февраля. Мальчишки выходили зимней ночью на улицу, а за ними при свете полной луны гонялись ребята постарше с кнутом. Последнее празднество, о котором нам доподлинно известно, состоялось в 1914 году, но теперь, сто лет спустя, художественный фестиваль возрождает старую традицию в современной интерпретации.

Фестиваль фокусируется на экспериментальном видео-арте. В нем участвуют и художники, и немногочисленные гости-энтузиасты из других стран, и любопытные оркнейцы. В течение недели в хостеле неслыханно много для этого времени года посетителей, и местные женщины готовят всем поесть.

Забавно наблюдать за тем, как жители острова и туристы, от малышей до стариков, от фермеров до художников-перфомансистов, стоят в промерзшем амбаре для водорослей и сосредоточенно смотрят часовой экспериментальный фильм о людях в масках, исполняющих странные ритуалы. Это куда более разношерстная и внимательная публика, чем посетители лондонских галерей, хотя я и замечаю, как несколько человек потихоньку уходят под предлогом, что дети уже сонные. Вообще жители Папея отличаются широтой взглядов и понимают, что такое искусство, может, и не для всех, но оно тем не менее создает какую-то движуху и привлекает на остров посетителей.

Художник из Норвегии целую неделю проводит на заброшенной ферме возле Розового коттеджа, работая над «кинетической скульптурой». Смотрю в телескоп, как он пытается повесить холст в сильный ветер. Антрополог из Миннесоты читает для гостей фестиваля лекцию, прикрепив проектор к огромному позвонку кашалота. А Лягушачий Король, перформансист из Гонконга, устраивает свое «гнездо» в школе.

Помню, в первый четверг каждого месяца художественные галереи в Восточном Лондоне работали допоздна, и люди фланировали из одной в другую в равной степени ради искусства и ради бесплатного алкоголя. Девушки с эксцентричными бантами и парни в старомодных пиджаках пили баночный лагер на улице. Но королями вечера были полные надежд художники, чьи урбанистично-романтичные фотографии выставлялись в галереях. О том, как они проводят дни и где находят деньги заплатить за квартиру, художники помалкивали.

Однажды я нечаянно испортила предмет искусства. Изящные куски фольги были развешаны на стальной проволоке в коридоре галереи, как люстра, и позвякивали, и я – любопытный и подвыпивший зритель, – свесившись с балкона, потянула один кусок к себе, чтобы рассмотреть получше. Ко мне тут же подбежал охранник, похлопал меня по плечу, я сразу отбросила проволоку, оборвав ее, и арт-объект с жутким шумом грохнулся на пол.

Организаторы фестиваля запускают архитектурный конкурс: нужно придумать дизайн костра – «воспламеняемого гвоздя мероприятия», который затем воплотят в жизнь и сожгут. Заявки поступают со всего мира. Студенты-архитекторы внимательно изучают Папей на картах Google, чтобы найти самое удачное место для костра – арт-объекта, предназначенного для самоуничтожения. Огонь – это контролируемый хаос. В первую ночь фестиваля мы принимаем участие в процессии с факелами, отправляемся в путь от магазина, спускаемся по холму к старому причалу и складываем большой костер из своих деревянных факелов.