Выигрыш — смерть

В сортир задувало свежим воздухом из приоткрытой фрамуги вверху. Задрав головы, все изумленно воззрились именно туда. Все стало на свои места. Как говорится, доброму молодцу и окно — дверь. Но кто бы мог подумать? Нормального жулика воровской кодекс держит крепче любых оков. Как решился пацан пойти на такое? Но если рискнул «соскочить» с такой суммой, значит приготовил где-то «лежку». Попробуй, найди! А если ему взбредет в голову закатиться в глушь, купить дом, завести жену с полной пазухой и пару сопливых деток?..

Я, конечно, не смог бы прожить так, но пацан… Рано или поздно он поймет, что ошибся. Пусть залезет в любую дыру, но пройдет годик, потом пять, захочется хотя бы в районном ресторанчике отметиться… И Давид в незавидной ситуации. Деньги-то давали под его ручательство. Может, Краха тряхнуть?

— Давид, пусть ребята пощупают поселок, а ты прозвони гонялам на вокзал и в аэропорт. Подключи ментов, надеюсь, есть там у тебя люди?

Бритва, Валера и Алик пошли искать, но все, кроме туповатого Алика, сознавали бесплодность предприятия.

Крах, перебросив через руку щегольской плащ, тоже двинулся к выходу. Оставался Серик. Смысла посылать его на поиски в незнакомой Москве не было, да и одному оставаться не годилось.

— Счастливо! От души желаю удачи, но сам помочь не могу, опаздываю на игру, — Крах спешил смыться.

Я сделал знак Серику, и тот стал в дверях.

— Не спеши, сынок! Диму мы найдем, но ты ведь тоже должен полтораста тысяч. Или в бега собрался?

— Да я под десятью пистолетами этого фуфла не признаю. Зачем тогда в карты играть, начинайте просто грабить. Не знал я, Давид, что в твоем доме карманы чистят!

— Кто чистит, сука!

— А как же иначе вы с меня можете деньги получить?

— Мне от тебя ничего не надо, у меня свои дела. Ты с Рахимом улаживай.

— Если я кому и должен, так это Диме долю в его проигрыше, а уж он пусть рассчитывается с кем хочет. Дима придет — я свою долю верну.

Серик изумленно таращил глаза: почему нет команды разорвать подлеца в куски? Но что поделаешь, придраться не к чему. А от беспредела ничего хорошего, тем более в чужом городе. Я кивнул Серику, тот отошел от двери, и Крах удалился. Вскоре сквозь стихающий собачий лай послышался шум мотора.

Давид в это время обзванивал знакомых и просил включиться в поиски.

— Да, Давид, — сказал я. — А вот взять бы, да и расколоть тебя самого на все эти тысячи… Чтоб не ручался…

На Давида стало жалко смотреть. Когда он еще пацаном попал в зону, я уже был паханом. Старость — по радость, но и она имеет свои преимущества, если жизнь шла прямо, неважно, по какую сторону закона.

Ну что ж, пусть сами расхлебывают. Мне пора в Петропавловск.

* * *

Q том, что Лемешко найден мертвым, никто из жулья не знал. История с его исчезновением стала известна в отделе, который контролировал картежников, аферистов, «гонял» и прочую нечисть. Информаторы свое дело сделали. Многие из них и не подозревали, что находятся на свободе только благодаря тому, что их преждевременный арест мог бы спугнуть рыбу покрупнее. Относительно вольготное житье «жучков» порождает у жулья легенду о слепоте и бездеятельности милиции. И весьма облегчает оперативную работу.

Бывало, доходило до анекдота.

Как-то возле одного из универмагов остановился бежевый пикапчик. Из него выскочил чернявый разбитной молодец в синем халате с фирменной бляхой магазина. Набежавшим покупателям он возвестил, что продаются чеки на приобретение в универмаге югославских дубленок. В обмен на девятьсот с небольшим рублей (в зависимости от размера) покупатель получал розовый чек, на котором стоял жирный фиолетовый штамп «юг. дубл. разм… цена…» Когда «продавец» насшибал около ста тысяч, пикапчик, взревев мотором, умчался в неизвестном направлении. Конечно, ни о каких дубленках в универмаге и слыхом не слыхивали.

Поступила информация, что аналогичная «распродажа» готовится в югославском «Белграде». Сикач с Добрыниным взялись за это дело. Возле магазина роились «наперсточники». Напрямую ехать к магазину — значит вызвать подозрение — жулье тоже не лыком шито. Лейтенант, входя в роль, проиграл в наперсток полсотни и, рассчитываясь зеленой купюрой, как бы ненароком «засветил» красное удостоверение. «Верхний» подал было знак «крутиле» не брать деньги, но Сикач перехватил руку жулика.

— Стой! Нечего рыть землю. Мы здесь не по вашу душу. Ты мне лучше расскажи, как мне чек на югославскую дубленку купить.

Наперсточник, по-лисьи вытянув нос, слушал. Информация уже просочилась в его сплюснутую головку, он морщил лоб, завешенный косеньким чубчиком.

— Езжайте в «Ядран», ходят такие слухи…

Возле «Ядрана» жулики даже не отпирались, понимая, что чернявого «продавца», который даже галстук не удосужился сменить, опознает сотня потерпевших. Правда, денег вернуть не удалось, непосредственные исполнители работали за процент, значительную часть выделяя воровской верхушке. Свою долю «продавец» успел продуть в карты.