Выйти из учительской. Отечественные экранизации детской литературы в контексте кинопроцесса 1968–1985 гг.

Экранизированные Александром Роу русские народные сказки соответствовали стилистике этого жанра, что подметил Ролан Быков: «Меня потрясает, что в подлинно народных русских сказках нет личности неодолимо злой. Есть неодолимо добрая. Даже Баба-Яга (уж какая вредная бабка!) – а договориться с ней всегда можно. Она Ивану-царевичу и дорогу покажет к Кащею, и накормит даже с дороги. Даже создавая образ Кащея Бессмертного, народ создал легенду о смерти [Кащея] Бессмертного – пусть где-то на дубу, в сундуке, в щуке, в селезне, в яйце, на кончике иглы – но всё-таки есть конец жизни недоброго. Это присутствие надежды на преодолимость зла»[28]. В соответствии с этой особенностью русской сказки Роу использовал специфическое дарование актёра Георгия Милляра – «лучшей Бабы-Яги Советского Союза», олицетворявшего психическое здоровье советской киносказки: ведь созданные Милляром образы ведьм, леших, водяных, кощеев и чертей не смогли бы по-настоящему напугать и малыша! (Для сравнения задумаемся, бесследно ли для современных детей проходит та аудиовизуальная агрессия, которой они подвергаются во время бесконтрольного просмотра всевозможных ужастиков, компьютерных «стрелялок», «взрывалок» и «мочилок»? – Ю. Х.) Роу серьёзно и систематически изучал фольклор, собирал в особую тетрадь под названием «О том, о сём, но по поводу…» все речевые обороты, поговорки, все сказочные мотивы, которые могли пригодиться для фильма-сказки. Он ввёл в действие фильма зачин, который исполняли «народные сказители» (в четырёх его последних фильмах сказительницу играла актриса Анастасия Зуева, внешне напоминавшая очень популярную исполнительницу народных песен Лидию Русланову). В детстве Саша Роу ещё застал подлинных сказителей-бахарей из простого народа; он понял, что с давних пор не только словесное содержание сказки, но и её, так сказать, декламационная подача для маленьких слушателей подчинялась правилам определённого стиля. Черты народного сказочного повествования Роу максимально переносил в свои фильмы-сказки.

Роу не был изобретателем новых технических трюков и спецэффектов, он использовал уже известные и отработанные приёмы, не уставая подчёркивать, что его цель – не ставить чудо выше человека. Придавая большее значение сочетанию визуальных образов с музыкальными темами, Роу также успешно работал на съёмочной площадке с детьми, в том числе для создания соответствующих эффектов, с близнецами («Королевство кривых зеркал», «Золотые рога»); с дрессированными животными. Роу владел секретами детского юмора и умел выдерживать нужный темп, при котором маленькие зрители не успевали заскучать, но при этом и сюжет фильма, и его мораль были доступны их пониманию. Но при этом зрителям постарше – родителям или старшим братьям-сёстрам – тоже не было скучно.

Фильм Роу «Варвара-краса, длинная коса» (1970) снят по мотивам сказки В. А. Жуковского «Сказка о царе Берендее, о сыне его Иване-царевиче, о хитростях Кощея Бессмертного и о премудрости Марьи-царевны, Кощеевой дочери». Когда-то царь Еремей по глупости обещал отдать злому подводному волшебнику Чуду-юду своего сына и приказал подменить младенца рыбацким сыном Андреем, но слуги тайно сделали двойную подмену. Итак, ленивый и нахальный царевич отправляется в подводное царство, где главная героиня Варвара, дочь злого подводного царя по имени Чудо-юдо (Г. Милляр), сама же – добрая волшебница, упорно сопротивляется всем попыткам Чуда-юда втянуть её в злые дела и порывает с нечистью, среди которой она выросла. Варвара, конечно, влюбляется в главного положительного героя – рыбацкого сына Андрея. Она помогает ему выбраться на волю и уходит с Андреем в мир людей. От вопроса о том, есть ли у человека свободный, независимый выбор, есть ли у него личные качества, которые свойственны только ему одному и ни от воспитания, ни от наследственности не зависят, марксистско-ленинская идеология уходила, осуждая «буржуазные теории детерминизма». А сказка просто давала зрителю надежду.