Выйти из учительской. Отечественные экранизации детской литературы в контексте кинопроцесса 1968–1985 гг.

Однако, как показало время, у детских мюзиклов не было будущего. Постепенно схлынула волна популярности этого жанра, сначала – за границей, после фильма Алана Паркера «Багси Мелоун» (1976). В этой картине пародировались и гангстерские боевики, и ретро-мюзиклы, и массовая эксплуатация детей в кино: все роли исполняли дети, в частности, нахальную и размалёванную подружку гангстера играла уже опытная к тому времени актриса – тринадцатилетняя Джоди Фостер. Через восемь лет и в СССР конец всему этому маскараду положила неудачная экранизация повести Феликса Зальтена «Бемби» в двух частях – «Детство Бемби» (1985) и «Юность Бемби» (1987), где оленей и прочих зверей играли артисты, ряженые в трико и хитоны, безо всяких париков с рогами. Трогательный сюжет детства и взросления оленёнка Бемби, перенесённый в низкобюджетные декорации типа «натура с достройкой», в интерпретации Натальи Бондарчук ужасающе поскучнел. Вдобавок состав исполнителей, среди которых преобладала близкая родня режиссёра, а также небезызвестная Катя Лычёва, фантом горбачёвской пропаганды, в роли оленёнка Фалины, вызвал у зрителей раздражение столь откровенной приверженностью к «ближнему кругу» – семья, знакомые и т. п. Вот саркастический текст сценариста Александра Александрова, который не был им произнесён с трибуны, но включён в список материалов съезда: «Я понимаю также, почему снимается на той же студии уже вторая картина по весьма посредственной книжке совершенно неизвестного на своей родине австрийского писателя (мы почему-то любим гордиться такими вещами). А ведь и первая картина об оленёнке, снятая подсюсюкивающими тётями и дядями, очень холодно была принята маленьким зрителем, и я с ужасом думаю, сколько ещё эпох развития иноземного оленёнка Бемби ожидает нас в будущем, если он, не дай Бог, доживёт до старости?»[64] А. Александров, по-видимому, не знал, что Феликс Зальтен – не такой уж и третьеразрядный писатель, что его повесть «Бемби» была ещё в 1936–1942 гг. экранизирована на студии Уолта Диснея[65]. Однако вскоре «обыкновенные ненастоящие обезьянки», впоследствии вытесненные компьютерными богатырями и суперменами в 3D, окончательно вымерли как вид.

Песни из советских детских киномюзиклов до сих пор исполняются и звучат в эфире (используются даже в телерекламе). Это, безусловно, продлило жизнь музыкальных фильмов, оказавших значительное влияние на картины других жанров, которые мы рассмотрим в дальнейшем. Замечу, что за более чем четверть века ни один постсоветский детский фильм ни удачной музыкой, ни песней, приобретшей популярность вне кино- и телеэкрана, похвастаться не может. Однако мюзиклы на постсоветском пространстве теперь не снимаются вообще – ни для детей, ни для взрослых.

История киномюзиклов – большая и малоисследованная тема, связанная и с историей театра, и с историей эстрады. Не вдаваясь в этот важный для искусства и индустрии кино вопрос, можно только сказать, что ещё в 1940-е гг. Иван Пырьев в своих фильмах «В шесть часов вечера после войны» и «Сказание о земле Сибирской» сделал попытки расширить жанровые рамки киномюзикла и неоднократно подчёркивал, что музыкальная картина может быть не только комедийной. Примеры совершенно серьёзных американских музыкальных фильмов, в особенности картин Боба Фосса, Милоша Формана и Нормана Джуисона, это убедительно доказали. Однако в СССР не было замечено живого отклика постановщиков, желавших развивать жанр музыкального фильма. Повторяю – не «не было», а «не было замечено»: автору этих строк ничего в точности не известно о каких-либо не удавшихся попытках (или не нашедших начальственного одобрения заявках на музыкальный фильм) в 1980-е гг.