Выйти замуж с риском для жизни

– Ты Ладу не видела?

И тут я вспомнила, что Ладу не взяли с собой в ЗАГС и не пригласили к столу. Она, наверное, обижается, сидя в каком-нибудь углу. Хоть телохранитель из нее никакой, но так поступать с человеком тоже не годится.

– Ты хорошо ее искала?

– В доме ее нет. Она, наверное, обиделась и уехала. Как я теперь без нее устрою фейерверк? – Лика почти плакала.

– Может, она на кухне?

Девушка сразу обрадовалась.

– Да! Она там! Как же я забыла? Прислугу тоже угощают, но не в гостиной, а на кухне! Сейчас я сбегаю, – и Лика побежала в сторону черного хода.

И тут я позавидовала Ладе. Ее угостили. Пусть на кухне, пусть немного не тем, что едят именитые гости. Но у меня с утра во рту не было маковой росинки. И сейчас мой желудок напомнил мне об этом. Я ведь только охраняла Никитина, стоя за его стулом на праздничном банкете. А кормить меня не обязательно? Мне стало обидно за всех телохранителей сразу. Ведь так оно и есть: господа едят и веселятся, а мы только смотрим на них и не смеем присесть за стол.

Ладно, это все издержки профессии. Завтра я поем за двоих.

* * *

Я как завороженная наблюдала за Александром Александровичем. Вот он закончил танцевать с одной дамой и отвел ее к лавочке. В тот же момент его подхватила под руку другая, чуть моложе, и снова вытащила на середину площадки. Сан Саныч развел руками, потом обхватил ее за талию и закружился в такт музыке, игравшей в то время какую-то трехдольную рок-композицию. Это было настолько забавно, что я на какое-то время забыла о своих подозрениях относительно Клима.

В этот момент проснулся телефон. Я достала его из кармана и посмотрела на экран: звонила Катя. В такое-то время? Интересно, что ее заставило изменить привычный ритм жизни и захотеть пообщаться с клиентом во внеурочное время.

– Алло! Евгения Охотникова слушает.

– Женя! – Катя даже забыла поздороваться. – У меня для тебя плохие новости.

Мне не понравился тон психолога. Она явно была чем-то встревожена и торопилась сообщить мне что-то экстраординарное.

– Женя, я перед тобой виновата. Только не перебивай меня, а то я что-нибудь забуду.

Я не собиралась перебивать, но ее предупреждение заставило меня насторожиться.

– Женя, у меня сегодня была Ильницкая и среди прочего заметила вскользь, что скоро она будет отомщена и снова обретет спокойствие.

– Что это могло значить? – Я пока не связывала откровенность своей клиентки с грядущими событиями.

– Я тебе тогда не сказала, а теперь жалею. Никитин и Ильницкая расстались потому, что Мария Петровна продолжала поддерживать отношения с его бывшим партнером, Лебедевым. Да что я говорю? Он и самого Лебедева вынудил продать ему свою долю только потому, что тот завел роман с его женой, – Катя волновалась все больше, а я все не могла понять, какая может быть связь между романом Марии Петровны и свадьбой в Расловке.

– Ну и что?

– Да как ты не поймешь? Может, я что-то не так тебе объясняю? – Катя волновалась все больше и больше. Она уже не заботилась о том, что говорит мне вещи, по ее понятиям требующие личной встречи. Что же заставило ее изменить своим принципам?

– Катя, перестань волноваться и расскажи все по порядку. Значит, Лебедев и Ильницкая были любовниками, и Никитин прервал их роман, по сути отняв у последнего его долю. Так?

– Все правильно, – успокоилась психолог. – А теперь Мария Петровна готовится отомстить бывшему мужу за обиду. Она списалась с сыном Лебедева, Алексеем, и вместе они что-то задумали, а что конкретно, я не знаю.

– Значит, у Лебедева и правда есть сын. Очень интересно. А сколько ему лет? – Меня не случайно интересовал возраст младшего Лебедева. Может, этот балаганный Клим Турбухалер и есть Алексей Лебедев? – Катя, как он выглядит и сколько ему лет?

– Я не знаю, – немного помолчав, ответила психолог, – ты во всем остальном разберись сама. Хорошо?

Что за манера – позвонить, заинтриговать, а потом перевести стрелки на меня. Так не годится.

– Катя, какие еще подробности ты скрываешь? – Ах уж эта врачебная тайна, не позволяющая рассказывать о секретах клиента! Так недалеко и в сообщники преступления попасть. Я сказала об этом Кате, и та приуныла.

– Женя, я не сообщница. Я – бедный психолог и психиатр, которого с института приучили не говорить никому лишнего. Ты ведь тоже не делишься своими подозрениями с кем попало.

– Я – не кто попало, я – телохранитель. И с недавнего времени я охраняю не только Лику, но и самого Никитина, – а вот о том, что Лику теперь охраняет Лада, Катерине лучше не знать.

– Так вот оно что! Тогда я спокойна, – Катя облегченно вздохнула, – а то от Ильницкой можно ждать чего угодно. Ладно, Женя, прости за сумбурный звонок. Тебе там, в Расловке, наверное, и так достается. Давай, до встречи! Как приедешь, обязательно позвони. – И она положила трубку.