Выйти замуж с риском для жизни

Два выстрела прозвучали почти одновременно. Раненый в грудь Клим пошатнулся. Я в это время выскочила из своего укрытия, выбила пистолет из его ослабевшей руки и отшвырнула ногой в сторону. Под дулом моего пистолета раненый Клим сник. Он выпустил Кристину и медленно сел на пол, закрыв лицо руками и тяжело дыша. По всей вероятности, я задела ему легкое.

– Ну что, давай знакомиться, Клим Турбухалер, – сказала ему я. – А может быть, тебя зовут как-то иначе? Ты случайно не слышал такое имя: Алексей Лебедев?

Плечи Клима инстинктивно вздрогнули, и он застонал.

– Женя! Откуда ты это взяла? – удивлению Никитина не было предела. – Слушай, а ведь он действительно похож! Черт возьми, Алешка! Признайся, это ведь ты?

Жених поднял голову и посмотрел на Александра Александровича. Его глаза затуманились, и он стал клониться набок.

Я посмотрела на его рану: кровь в ней пенилась. Я была права насчет легкого. И тут во мне проснулся спасатель:

– Нельзя позволять ему ложиться, у него задето легкое, и он может захлебнуться собственной кровью. Кристина, помоги мне прислонить его к стене.

Кристине не нужно было говорить дважды. Она подхватила раненого под левую руку, я взялась за правую, вдвоем мы подтащили его к стене коридора и прислонили спиной.

– Теперь нужно следить, чтобы он не завалился набок, – сказала я Кристине и наконец обратила внимание на Ладу. Пуля Клима не достигла цели: у Лады было навылет прострелено плечо. Кровь стекала свободно, ее было немного, но состояние телохранителя было плачевным. Она долго разглядывала рану и текущую из нее кровь затуманенным взором, после чего упала в обморок. Дощатый пол веранды застонал под грузом ее тела.

Ей на помощь поспешил Никитин, но я успокоила его, сказав, что Лада, по всей вероятности, не выносит вида крови. Ей работать телохранителем противопоказано, и, единственное, что сейчас нужно, это сказать ей об этом.

Никитин с сожалением посмотрел на бодигарда, не прошедшего испытания «в полевых условиях», и обратился ко мне.

– Женя, как ты вычислила Клима?

– Не Клима, Александр Александрович, а Алексея. Вы же сами сказали: похож.

– Я Алешку помню мальчишкой, теперь он взрослый и я могу ошибаться, – возразил Никитин.

– Я тоже могу ошибаться, – призналась я, – но есть люди, которые узнают все точно.

– Кто они? – Он не понял намек.

– Полиция, – ответила я просто, – наряд вызывать будем?

– Может, как-нибудь сами разберемся? – Никитину очень не хотелось присутствия в доме полиции.

– Нет, Александр Александрович, пусть разбираются специалисты, – сказала я, вытаскивая из-за столбиков перил острый наконечник бича Лады. Вот почему ее атака оказалась бесполезной. Бич зацепился концом за столбик перил, а в это время Клим выстрелил. Но зато это дало возможность выстрелить мне и обезвредить преступника.

– Городецкому звонить бесполезно. Он все равно вызовет наряд из районного центра, – обреченно произнес Никитин.

– Вот и пусть вызывает, – ответила я, – и позвоните врачу. У нас двое раненых.

Никитин взял телефон и сделал два звонка. Пока мы ждали врача и полицейских, Клим пришел в себя и попросил пить. Кристина принесла ему из кухни воды и напоила, после чего решительно сказала отцу:

– Завтра я подаю на развод, и завтра же к нам приедет Валерий, за которого я выйду замуж. У меня все. – Она сняла фату и кольцо и положила их на отцовский стол.

Никитин пристыженно молчал. Видимо, он ждал скандала, но его ожидания не оправдались.

В это время стихли залпы фейерверка, и на веранду поднялась Лика. Ее довольная мордашка сразу же омрачилась, когда она увидела сестру без фаты, раненого жениха и бесчувственную Ладу.

– Вы что, не смотрели?! – изумилась она. – А я-то старалась! – На глаза девушки навернулись слезы. – В следующий раз на меня не рассчитывайте! – крикнула она с надрывом и побежала по веранде в сторону гостиной.

– Александр Александрович, – позвала я Никитина, смотревшего безнадежным взглядом на результаты своих усилий, – гостей нужно чем-то занять.

– Да, конечно, – спохватился он и взял в руки рацию. – Дежурный! Прием. Как меня слышно?

– Прием, – откликнулся дежурный, – слышно хорошо!

– Трех охранников в мой кабинет и еще двух в гостиную. Наверх никого не пускать, кроме врачей и полиции. Как понял? – Александр Александрович уже пришел в себя после потрясения и снова почувствовал себя хозяином положения. – И Михалыча ко мне.

– Александр Александрович! – позвала я. – Игорь Михайлович лежит в плодовом садике пьяный, – мне неудобно было сообщать хозяину эту новость, и я почувствовала, что краснею.

– Пьяный?! Михалыч? – Он на секунду задумался и приказал дежурному прочесать садик и найти начальника охраны.

– Откуда тебе известно все? Мне неприятно тебе это говорить, но твоя осведомленность меня немного раздражает. – Никитину было явно не по себе из-за того, что мне стали известны неприглядные стороны жизни поместья.

– Это моя работа, – скромно ответила я и в очередной раз пресекла попытку Клима лечь на пол.

– Врач уже едет, – Сан Саныч перевел разговор на другую тему, – это полицию ждать долго, а врач у нас и местный хорош.