Выйти замуж за дурака

Аленка отступила внутрь злосчастной беседки, «ребятки» ровным строем пошли по наши души, а я краем глаза успела заметить, что опьяненная магией вседозволенности узурпаторша стоит в сиренево мерцающем круге, начерченном на полу.

– Что это? – успела я спросить прекрасную тезку.

– От нас защита! Нам теперь туда не проникнуть! А очень надо!

– Кумарис! – хором воскликнули просветленные ребята и выхватили из ниоткуда длинные, серебристые копья, напоминавшие иглы. И кинулись на нас, все больше стекленея взглядами…

– А ну, давайте сюда, ошибки природы!–раздался на дистанции, отделявшей нас от прокумаренных головорезов, ехидный металлический голос. И по первому ряду смуглокожих с грохотом хлестнула очередь из «томпсона».

– Это кто еще? – изумилась Аленка, но, из круга своего предпочла покуда не выходить.

– Это Сэм! – Я воскликнула не столько для того, чтобы проинформировать нашу узурпаторшу, сколько обрадовалась неожиданной защите. Не зря татуированные руки в кожаных перчатках торчали за моим плечом чуть ли не каждый день!

Те, кого задели выстрелы Сэма, разлетались как песчинки, подхваченные беснующимся сирокко. Однако оставшиеся только сплотили ряды. И, кажется, смуглокожих стало больше. Далеко вверху изрядно грохнуло.

– С чего бы быть грозе? – напряглась Василиса Прекрасная. Ох, чует мое сердце, Аленкины это проделки.

– Похоже, сия дама клонирует своих подчиненных.

– Что делает?!

– Нарушает запрет на воспроизведение человека противоестественным путем. Впрочем, я не уверена, что они – люди. Ты гляди, Василиса, они идут на нас из беседки уже десятками, а туда, по логике, и пяти человекам сунуться трудно…

В самом деле, на нас, точнее на Сэма, уже шла толпа, взбадриваемая Аленкиными заклинаниями. Но количественное превосходство противника не ввело Сэма в фрустрацию. Пока Василиса Прекрасная шептала девяностый псалом, чтоб вооружиться против врагов духовной силой, Сэм сменил «томпсон» на свой любимый шестиствольный «миниган» и проорал:

– Это все?! Не смешите меня!

Дальнейшую картину описывать бессмысленно. Хотя бы потому, что ее аналог можно найти в любой игре жанра «экшн»: герой остается один на один с кучей бесконечно набегающих врагов.

Хотя на самом деле враги не могут возникать бесконечно.

Или биться бесконечно.

Как кому понравится.

Словом, когда наш Сэм полностью очистил площадку перед беседкой, Аленка в сиреневом круге уже не стояла, а сидела, обхватив руками голову.

Сэм выпустил из пулемета последнюю очередь и, сочтя свою миссию выполненной, скромно пристроился у меня в тылу.

Аленка подняла голову и холодно посмотрела на нас.

– Вам все равно не уйти. При каждом слове из ее рта вылетали… нет, не алмаз и роза. И не жаба с кинзой. Просто небольшие серебряные молнии. Я разрушила чары этого места. Вернее, перевела их на себя. Теперь я здесь хозяйка. И, сопротивляясь, вы только оттягиваете неизбежное…

– Неизбежное что? –резонно поинтересовалась я. Аленка слегка растерялась от такого вопроса и чуть не подавилась своей очередной молнией.

– Как что? Мой приход к безраздельной власти. Владычество черной магии. Порабощение…

– А поинтересней ничего не могла придумать?

Василиса Прекрасная толкнула меня в бок:

– Нашла время для разговоров! Идем в беседку, нам Аленку сейчас свалить легче легкого, потому как она вовсе без сил.

– Это неэтично, – улыбнулась тезке я.

– Чего-о?!

– Нельзя поступать с противником так, как он поступил бы с тобой.

– Это ещё почему?!

– Сказка… Сказка не сложится. Я заметила, что Аленка слушает меня со все возрастающим вниманием.

– А что ж ты тогда предлагаешь? – вскинулась моя прекрасная тезка.

– Мы уйдем; Просто уйдем, как говорится, куда глаза глядят. И я почему-то уверена, что Аленка не посмеет ни препятствовать нам, ни вредить нашим близким.

Гром загремел снова. Только звучал он как-то по-другому. Если раньше у Аленкиного грома был какой-то жестяной, бутафорский звук, то сейчас гремело так, словно наивная вера крестьян в мчащегося на колеснице Илью-пророка – не просто вера, а апостериори доказанный факт.

Аленка посинела, как покойница,

– Все равно по-моему будет! – кричала она, и тут в саду началась буря.

– Ты хотела идти, куда глаза глядят?! – завопила мне, пригибаясь от ветра, Василиса Прекрасная. Ты про эти глаза говорила?!

И она показала мне куда-то за верхушки сада. Я посмотрела, и в сердце у меня ощутимо что-то щелкнуло. Так иногда бывает. Перед инфарктом.

Прямо над встрепанными бурей деревьями, с абсолютно темного неба, чуть подернутые наступающим грозовым фронтом, на нас смотрели ГЛАЗА.

Точнее, не на нас. Они глядели именно туда, куда нам с Василисой и нужно было сейчас идти. Несмотря на то, что на нашем пути опять вырос целый лес крапивы и, чертополоха.

– Не пушу! – кричала нам вслед Аленка, но крики ее пропали втуне.

Ибо те, кто идет туда, куда глаза глядят, приходят куда надо.

* * *